"Мартин Хайдеггер. О сущности истины" - читать интересную книгу автора

Если же эк-зистентное наличное бытие как допущение сущего освобождает
человека для его "свободы, лишь благодаря тому, что она-свобода-вообще лишь
только предоставляет ему выбор возможного (сущего) и предлагает ему
необходимое (сущее), то человеческая воля не располагает свободой. Человек
обладает свободой не как свойством, а как раз наоборот: свобода,
эк-зистентное, раскрывающееся бытие наличного владеет человеком и притом
изначально, так что исключительно она гарантирует человечеству
соотнесенность с сущим в целом как таковую, соотнесенность, которая
обосновывает и характеризует историю. Только эк-зистентный человек
историчен. "Природа" не имеет истории.
Но свобода, понимаемая как допущение сущего, наполняет сущность истины
и подчиняется этой сущности в смысле раскрытия сущего. "Истина" - это не
признак правильного предложения, которое человеческий "субъект" высказывает
об "объекте" и которое "действительно" где-то - неизвестно, в какой сфере:
истина есть высвобождение сущего, благодаря чему (т. е. высвобождению)
осуществляет себя простота (открытость). В ее открытости - все человеческие
отношения и его поведение. Поэтому человек есть способ эк-зистенции.
Так как всякое человеческое отношение имеет свой собственный способ
обнаружения и настраивается на то, к чему оно относится, момент допущения
бытия, т. е. свобода, очевидно, наделяет его (отношение) богатством
внутренней ориентации, необходимой для того, чтобы уподоблять представление
тому или иному сущему. Человек эк-зистирует - теперь следует понимать так:
история сущностных возможностей исторического человечества сохранена для
него в обнаружении сущего в целом. Из способа осуществления сущим его
первоначальной сущности возникают редкие и обычные исторические события.
Однако так как истина состоит в сущности свободы, исторический человек
в допущении сущего может также допустить, чтобы сущее было не таким сущим,
каково оно есть. Сущее в таком случае закрывается и искажается. Кажимость
становится господствующей. При осуществлении этого господства выступает
несущность истины. Но так как свобода в качестве сущности истины не является
свойством человека, а, наоборот, человек эк-зистирует только как
собственность этой свободы и таким образом становится способным на историю,
поэтому возможно, что и несущность истины не обязательно возникает лишь в
результате неспособности или небрежности человека. Более того, неистина
должна возникать из сущности истины. Только потому, что истина и неистина в
сущности не безразличны друг другу, а связаны друг с другом, истинное
предложение может вообще обойти остроту противоположности и соответственно
перейти в неистинное предложение. Вопрос о сущности истины достигает поэтому
первоначальной сферы того, о чем спрашивается, только тогда, когда при учете
всей полноты сущности истины, в раскрытие сущности включается также проверка
неистины. Обсуждение неистины это не дополнительное заполнение
образовавшегося пробела, а существенный момент при определении достаточности
основания для постановки вопроса о сущности истины.
И все-таки, как уловит,, сущность истины не исчерпывается правильностью
высказывания, то и неистину нельзя приравнивать к неправильности суждения.
Если сущность истины не исчерпывается правильностью высказывания, то и
неистину нельзя приравнивать к неправильности суждения.
5. Сущность истины
Сущность истины открывается как свобода. Свобода есть экзистентное,
высвобождающее допущение бытия сущего. Всякое открытое отношение парит в