"Мартин Хайдеггер. Пять главных рубрик в мысли Ницше" - читать интересную книгу авторатакже и другие фрагменты из наследия, либо включенные в три следующие книги,
либо вообще не вошедшие в эту посмертно изданную книгу, с равным, а то и с большим правом принадлежат к рубрике "Европейский нигилизм", мы не должны здесь выяснять. В самом деле, мы хотим продумать ницшевскую мысль о нигилизме как знание мыслителя, выходящего своей мыслью в историю мира. Подобные мысли никогда не остаются просто воззрениями этого вот отдельного человека; в еще меньшей мере они являются пресловутым "выражением своей эпохи". Мысли мыслителя ранга Ницше - отголосок еще не познанной истории бытия в слове, которое исторический человек говорит на его, бытия, "языке". Мы, нынешние, однако, еще не знаем причины, почему самое сокровенное в метафизике Ницше не могло быть вверено общественности им самим, но осталось таящимся в наследии; все еще таящимся, хотя это наследие в основном, пусть в очень обманчивом облике, стало доступным. Ницшевское "моральное" истолкование метафизики Если "истина", т. е. истинное и действительное, выводится и возводится, в некий самосущий мир, то это подлинно сущее выступает как нечто такое, чему должна покориться вся человеческая жизнь. Истинное есть само по себе должное и желанное. Человеческая жизнь только тогда на что-то годится, только тогда определена истинными добродетелями, когда эти последние только к тому устремлены и только тому способствуют, чтобы осуществить желанное и должное, следовать за ними и так подчинить себя "идеальному". Человек, самоотрекающийся перед идеалами и прилежно стремящийся их исполнить, есть добродетельный, годный, т. е. "хороший человек". Продуманное в ницшевском смысле, это означает: Человек, волящий сам себя как такого "хорошего человека", учреждает над собой сверхчувственные идеалы, которые обеспечить себе жизненную цель. Воля, волящая этого "хорошего человека", есть воля к подчинению идеалам как чему-то такому, что дано само по себе, над чем человек не может уже иметь больше никакой власти. Воля, волящая "хорошего человека" и его идеалы, есть воля к власти этих идеалов и тем самым воля к бессилию человека. Воля, волящая хорошего человека, есть, конечно, тоже воля к власти, но в образе бессилия человека для власти. Этому бессилию человека для власти прежние верховные ценности обязаны своей проекцией в сверхчувственное и своим возвышением до мира "в себе" как единственно истинного мира. Воля, волящая "хорошего человека" и "хорошее" в этом смысле, есть "моральная" воля. Под моралью Ницше понимает большей частью систему таких оценок, в которых сверхчувственный мир полагается как определяющий и желанный. Ницше понимает "мораль" всегда "метафизически", т. е. в аспекте того, что в ней выносится решение о совокупности сущего. В платонизме это достигается разделением сущего на два мира, сверхчувственный мир идеалов, должного, самоистинного - и чувственный мир стремления, усилия и самоподчинения самоценному, которое, будучи безусловным, обусловливает собою все. Поэтому Ницше может сказать (" 400): "В истории морали выражается, таким образом, воля к власти, с которой то рабы и угнетенные, то неудачники и тяготящиеся собой, то посредственности делают попытку провести им благоприятные ценностные суждения". Соответственно этому говорится (" 356): "Смиренным, прилежным, благожелательным, умеренным: таким вы хотите человека? хорошего человека? Но, чудится мне, это просто идеальный раб, раб |
|
|