"Михаил Хейфец. Почему Жаботинский не стал еврейским вождем " - читать интересную книгу автора

Почему арабы в этом уверены? Они надеются на "понимание" и "сочувствие"
властей (в нынешнее время, скажем, на содействие "мирового общественного
мнения", "квартета"). Неважно, что их расчет ошибочен (они ошибались и во
времена Жаботинского). Как следствие - нет мира. До сих пор.
Занимательно в анализе Владимира-Зеэва рассмотрены группы еврейских
"миролюбцев". Первую из них он назвал "маниловыми". "Они думают, что все
зависит от того, каким тоном говорить с арабами: если поговорить ласково,
душевно и убедительно, тогда арабы на все согласятся. Надо им только
объяснить, что мы их обогащаем, учим пользоваться тракторами, приближаем к
культуре, и арабы запрыгают от радости". "Маниловы", повторил он, не
понимают, что подсознательно испытывают к арабам презрение, к отсталым
дикарям. А арабы, народ гордый, самоотверженный и амбициозный, сей подтекст
ощущают на уровне подсознания! И они отнюдь не склонны подкупаться. Скорее
по-восточному хитро попытаются использовать "еврейских дурачков" в "долгих
интересах". Вторая группа - евреи, кто хочет арабов попросту надуть,
например, умолчав о целях сионистов. Но древний восточный народ не провести
европейскими хитростями! Жаботинский в этом убежден. А третья, самая опасная
группа, - евреи, искренно не верящие в победу сионизма, желающие хоть как-то
просуществовать в этом мире, по выражению Щедрина, "применительно к
подлости".
Чем интересны для меня взгляды Жаботинского? Он дает внятное объяснение
диковинному историческому явлению нашего времени: почему мирных сдвигов в
отношениях с арабами добивались в Израиле обычно не уступчивые и
доброжелательные к противнику дипломаты-политики, а, напротив, - самые
жесткие еврейские радикалы. Потому, возможно, - это лишь моя гипотеза! - что
в переговорах с такими деятелями арабы не ощущали "европейского презрения к
азиатам", понимали, что перед ними враги, но те, кто не боится, в коленках
не ослабнут, однако с уважением отнесутся к упорству и самопожертвованию
противника. Знают про его отвагу и учитывают ее в своих расчетах, считаются
с ней, - хотя, повторяю, не боятся.


* * *

Но не одна только "внешняя политика" (отношения с британцами и
арабами), но и внутренний конфликт поделил еврейскую общину Палестины. В
1927 году Жаботинский написал для "Таймса" великолепную статью "Мы,
буржуазия". Она практически неизвестна русскому читателю, и заслуга Шмуэля
Каца состоит в том, что он ее обширно цитирует в книге. Это важнейшая
мировоззренческая статья героя:
"Мышление XIX века более не в моде и отправлено в шкаф со старыми
тряпками. Слова "либерал" и "демократ" стали ругательными, а идеология
свободы оттеснена идеологией полицейского управления (вы, наверно, думаете,
что это говорится про Россию? Вовсе не так! - М. Х.)... В Америке нам
запрещают пить вино и распространять идеи Дарвина. В Италии нам запрещается
думать. В России - дышать. Право голосовать, ответственность правительства -
все описывается как прогнивший парламентаризм... Идея прогресса человечества
заменена идеей единственного класса - носителя всех добродетелей... Каковой,
следовательно, победит и будет угнетать всех остальных, одновременно
устанавливая законом для себя самого серию привилегий во всех областях