"Джозеф Л.Хеллер. Уловка-22 " - читать интересную книгу автора

Однажды поздним вечером он раздраженно заявил Хьюплу:
- Вот что, малыш, если хочешь жить со мной в одной палатке, тебе
придется подчиняться моим правилам. Изволь каждый вечер заворачивать свои
часы в шерстяные носки и класть их на дно ящика для обуви, который стоит вон
у той стенки.
Хьюпл воинственно выдвинул нижнюю челюсть, давая понять, что уступать
не намерен, после чего стал делать то, что от него требовал Джо.
Заморыш Джо был издерганным несчастным существом с костлявой, тощей,
землистого цвета физиономией. На этом будто закопченном лице с глубоко
запавшими глазами и щеками было написано отчаяние, и это лицо чем-то
напоминало заброшенный шахтерский поселок. Заморыш Джо жадно ел, грыз ногти,
заикался, задыхался, чесался, потел, брызгал слюной и метался с места на
место, как безумный, со своим фотоаппаратом, постоянно пытаясь снимать
обнаженных девиц. Снимки никогда не получались. Он забывал или вставить
пленку в аппарат, или снять крышку с объектива, или ему не хватало света.
Убедить девушек позировать голышом не так-то просто, но Заморыш Джо знал
один хитрый прием.
- Моя большой люди, - кричал он, - моя большой фотограф из журнала
"Лайф"! Большой снимок на большой обложка! Звезда Голливуд! Много-много
деньги. Много-много разводов. Много-много шуры-муры целый день.
Редкая женщина могла устоять перед таким коварным обольстителем.
Проститутки с готовностью шли ему навстречу. Женщины доконали Заморыша Джо.
Его отношение к ним можно было назвать идолопоклонством. В его глазах они
были прелестным, умопомрачительным, волшебным инструментом наслаждения -
слишком сильного, чтобы его измерить, слишком острого, чтобы вынести, и
слишком возвышенного, чтобы о нем мог даже помыслить низкий, недостойный
мужчина. Когда перед ним оказывались обнаженные девицы, он никак не мог
решить: то ли заключать их в объятия, то ли фотографировать. В результате он
не делал ни того, ни другого. Во всяком случае, снимки никогда не
получались. Однако самым удивительным было то, что в мирное время Заморыш
Джо действительно работал фоторепортером в "Лайфе".
Сейчас он был героем, самым большим, по мнению Йоссариана, героем в
рядах военно-воздушных сил, потому что на его счету было больше боевых
вылетов, чем у любого другого героя. Он выполнил шесть норм боевых вылетов.
Заморыш Джо выполнил первую норму, когда требовалось всего двадцать пять
вылетов, чтобы начать собирать вещички, писать домой жизнерадостные письма и
добродушно допекать сержанта Таусера вопросом, не при шел ли приказ об
отправке домой, в Штаты. В ожидании этого радостного известия он проводил
каждый день, околачиваясь возле палатки оперативного отдела, громко отпускал
шуточки по адресу каждого проходившего мимо и, улыбаясь, величал паршивым
сукиным сыном сержанта Таусера, когда тот выскакивал из дверей штаба.
Заморыш Джо налетал свои первые двадцать пять заданий в ту неделю,
когда шли бои за плацдарм для высадки в Салерно и когда Йоссариана уложили в
госпиталь с триппером, который он подцепил в кустах во время бреющего полета
над одной дамой из женского вспомогательного корпуса в Маракеше, куда его
посылали за боеприпасами. Йоссариан изо всех сил старался догнать Заморыша
Джо, и это ему почти удалось - он сделал шесть боевых вылетов за шесть дней,
но в день его двадцать третьего вылета в район Ареццо, когда Йоссариану
оставалась самая малость до отправки домой, убили полковника Неверса. А на
следующий день появился полковник Кэткарт, в новеньком мундире, сияющий и