"Дмитрий Хепри. Легенда о гибели богов." - читать интересную книгу автораэтот лес можно лишь убивая все на своем пути - и он делает это, без тени
сомнений и содроганий сердца. Рычащие перед броском гигантские кошки, зря лязгнув зубами, падают с разбитыми черепами, а ломающие заросли мохнатые вепри вспахивают окровавленными клыками землю, еще не почувствовав вошедший в брюхо меч. Сбитые стрелами на лету хищные птицы падают крутящимися пучками перьев, а головы ядовитых змей хрустят как скорлупки орехов. Hо страшнее всего люди. Они хуже любых зверей. Их тоже надо убивать. И он убивает, оставляя на полянах тела бросивших вызов воинов в доспехах из меди, и подстреливая поджидавших его в засадах лучников, никому из которых не удалось дважды натянуть тетиву. Оставив пустыми ловушки и прорвавшись сквозь пламя пожаров, герой выходит из дикого леса. Дубина разбита в щепы, сломан неловко застрявший в щели панциря меч, порвана последняя тетива и расстреляны все стрелы, однако никто из живущих не способен прервать его пути, ибо таковы знаки жребия. Манящие и тревожащие призраки пытаются отвлечь его, но он проходит мимо и они развеиваются дымом и распадаются пеплом. В поисках своей цели, продолжая убивать все на своем пути, усталый герой бредет к Горе Щитов. Солнце стоит над головой как знойный палач, в дрожащем воздухе колеблются гребни барханов, задумчивый сфинкс, чертя кривым когтем иероглифы на песке, скрещивает с ним грустный взгляд - и взмахнув кулаком, герой переступает через его труп, стерев письмена следами шагов. У подошвы седых гор перед ним опускается дракон, в каждой чешуйке которого как в алмазе переливается солнце - которое тускнеет, когда он утыкается в песок разбитой головой. У входа в таинственную пещеру герой ломает шею жалобно взвизгнувшему грифону и проходит встречает свернувшегося кольцом змея, задумчиво сжавшего в зубах кончик хвоста, его зеленые глаза играют перламутром, в них тайна и вечный вопрос - а потом они гаснут, когда герой мимоходом и равнодушно убивает его, следуя к цели своего пути. Клубящаяся мгла повисает над миром, он минует плоскую равнину, где нет горизонтов, где туман, и холод, а вокруг огненные призраки ведут вечную битву, умирая лишь для того чтобы снова воскреснуть. Потом дорога идет на подъем, и по сторонам ее, сколько видит глаз, лежат мертвые тела и нет ни одного живого среди них - а он все идет, чуждый печали и жалости, и тогда знойный вихрь сдергивает серый саван тумана, открыв вершину Горы Щитов. Одинокая женщина на ней медленно поворачивает к нему лицо и улыбаясь, протягивает мягкие, теплые руки, единственные, способные подарить ему покой. Подчинившись магии этих рук, он душит в себе вдруг произнесший что-то предостерегающее внутренний голос, и вот он в их надежном плену, вернувшийся туда, откуда пришел, и вся жизнь, прошедшая с момента родового крика, оказывается лишь затянувшейся историей долгого возвращения. Hет героя, нет воина, есть лишь маленький, свернувшийся в комок ребенок, нашедший спасение от этого бурлящего ненавистью мира. Hе нужно ни мудрости, ни бесстрашия, ни силы - и слыша нежные, не нуждающиеся в смысле слова, в центре всего, без тревог, без сомнений, он погружается в сулящее блаженство небытие... когда вдруг вспыхнувший огненный водоворот, вернув тревогу, боль и силу, бросает его на холод каменных плит тронного зала дворца фиванских царей... Его разум еще ворочается под лохмотьями бредовых иллюзий. Сперва он видит огонь, огонь яркий, ни чета коптящим язычкам факелов, а потом начинает |
|
|