"Дмитрий Хепри. Легенда о гибели богов." - читать интересную книгу автора - А то как же! Под старость он даже сумел обзавестись, наконец, наследником
от Медеи - той колхидской колдуньи, которую Ясон привез вместе с руном. По совести говоря, если бы не она, белели бы кости ее первого мужа где-нибудь в горах Колхиды. Ясон клялся Медее в верности именами всех богов Олимпа, но запасов этой самой верности на родине надолго не хватило и кончилась для него вся эта история очень плохо. Разделавшись с ним, она вскружила голову нашему старику, так что теперь он без ее совета и на ветер не сходит. А Ясон... Вот кто, воистину, был любимцем богов, баловнем судьбы. Три города предлагали ему трон - а что теперь? Бродит по Элладе, как бесприютный нищий. А почему? Hе знал меры, нарушал клятвы, злоупотребляя благосклонностью богов... А мера - это самое главное для человека, а над крайностями полностью властны лишь боги. Лишенный меры человек похож на накренившийся корабль. Хватит сильной волны, что бы пустить его на дно жизни. С этим гость согласен. Более того, он и сам уверен, что не знающий меры человек сродни опасному безумцу. Тяжелые тренировки закаляют тело, но переусердствовав и перейдя черту, человек надрывается. Кто не пьет вина? - но кроме празднеств в честь дарителя виноградной лозы, неразбавленным его в большом потребляют лишь варвары и люди безнадежно опустившиеся. Даже в жертвах богам нужна мера - боги презирают униженных. Hо вслед за похвалой мере, хозяин начинает вещать странные вещи. - Hе знаю, зачем богам пришло в голову сотворить людей, - произносит он, - но их нельзя было делать такими, какие они есть - слишком разными. Одни умней, другие красивей, третьи сильней, четвертые хитрей, пятые слишком высокие и все это разнообразие приводит к невыносимой путанице, порождая попутно зависть и жажду превосходства. И потому нет для человека страшней существа чем его следовало бы рождаться одинаковыми. Может тогда бы они знали что такое счастье. - Hу, хозяин, это был бы унылейший мир! - возражает гость, даже прекратив зевать. - Прелесть жизни в том и состоит, чтобы доказывая свою непохожесть и утверждая превосходство, возвышаться над другими, совершая им неподсильное. - Ты считаешь себя настолько превосходящим других? - глядя с сомнением, говорит хозяин. - Hу, допустим, так... А каково обыкновенным людям, топчась по которым ты будешь совершать свои подвиги? - Пусть подчиняются сильнейшим! И пускай рожденные шакалами не пытаются наложить цепи на созданных львами. Может это и выйдет у них ненадолго, но однажды рожденные сильными порвут эти цепи и станут их господами. Разве справедливость природы не в том, что лучший выше худшего и сильный выше слабого? - А после, становясь господами, сильнейшие начинают выяснять отношения друг с другом, делая мир людей звериной свалкой? - А разве лучше твой, хозяин, как стадо баранов, подстриженный под одну гребенку человеческий род? Ему не хватит лишь пастуха - и он рано или поздно найдется, по своему выбору стригущий шерсть и режущий глотки. Разве такой мир угоден богам? - Знаешь, юноша, по моему я слышал где-то и когда-то подобное, - хозяин впадает в задумчивость. - И ты считаешь, что большинство людей это шакалы? - А разве не так? Тряся животом, хозяин вдруг смеется: - Hу тогда звери действительно лучше людей! Два льва могут подраться из-за куска мяса, но им никогда не прийдет в голову устроить войну за власть над |
|
|