"Филипп Эриа. Семья Буссардель (Роман) " - читать интересную книгу автора

чересчур. Пойдут всякие толки. Хозяин дома станет доискиваться, что за
причина отказа, а мастеровым все равно. Скажите им, что я раздумал, и этого
с них достаточно, что я не согласен с требованиями хозяина. А потом мы
выждем некоторое время, посмотрим, откуда ветер дует... Пока что мне опасно
жить на широкую ногу, роскошествовать, тратиться. Покажется
подозрительным...
- Поняла, Буссардель. Завтра же отпущу всех рабочих, расплачусь, все
эти доски, краски из квартиры вынесут, и я собственноручно запру ее.
- Спасибо.
Флоран вздохнул с облегчением, как будто самое необходимое не только
было сказано, но уже и сделано; затем прошелся по комнате, поглядывая на
голые стены. Рамело не стала его расспрашивать из природной деликатности, а
также желая подчеркнуть свое хладнокровие и показать, что она не из тех
слабонервных дамочек, которых приводит в содрогание всякая неожиданность.
Впрочем, она хорошо знала Буссарделя и предвидела, что скоро он сам ей все
расскажет. Долго ждать не пришлось. Флоран остановился перед ней и,
уставившись на нее с растерянным выражением на лице, произнес:
- Сушо арестован!
Голос его дрожал. Он был по-настоящему взволнован, им владело сейчас
сложное чувство, в котором смешались скорбь друга и человека, многим
обязанного своему благодетелю, страх перед грозной карой, боязнь, что и его
самого притянут. Он стал объяснять. Дело, по-видимому, серьезное. Сушо,
добившийся передачи ему некоторых поставок для армии, посланной в Испанию,
мошенничал при содействии своих креатур, воровал, спекулировал и в конце
концов попался.
- Вы ему помогали в этом деле, Буссардель? - напрямую спросила Рамело
- Я?! - В возгласе звучало столь искреннее негодование что Рамело
поспешила успокоить Флорана.
- Полно! Полно! Не возмущайтесь моим вопросом. Ведь вы могли оказаться
его пособником, сами того не ведая. Я спросила только затем, чтобы
уразуметь, почему вы боитесь, почему отменяете переселение.
- Неужели вы не понимаете? Если я стану мозолить людям глаза и сейчас,
когда открылись все эти мошенничества, поведу широкий образ жизни, это будет
с моей стороны ужаснейшей бестактностью. Ведь я биржевой маклер, связанный с
Сушо, не забывайте этого! Очень неприятно, но дело обстоит именно так.
Он говорил долго, говорил не сдерживаясь, так как единственного
существа, которое когда-то предчувствовало такое бедствие, уже не было на
свете и некому было привести его к раскаянию. Наконец он выговорился и
успокоился. Потом поразмыслил. И когда они спустились с Рамело на антресоли,
он уже составил план: соблюдать величайшую осторожность и, пока не утихнет
буря, не лезть на глаза ни в городе, ни на бирже, но и не выказывать слишком
явного стремления стушеваться, а вместе с тем постараться выкупить контору,
освободиться от последних уз, еще связывающих его с подсудимым.
Однако Сушо не было никакой выгоды тянуть за собою в пропасть бывшего
своего подопечного; к тому же Флоран хоть и пользовался уважением, но не
имел влияния в тех кругах, которые могли вступиться за преступника и
смягчить суровость правосудия. Не было также у Буссарделя ни большого
состояния, пи громкого имени, так что его нельзя было использовать в
качестве козла отпущения, и к тому же Сушо принадлежал к спекулянтам
увраровской школы, которые больше были искателями приключений, чем