"Филипп Эриа. Время любить ("Буссардели" #4) " - читать интересную книгу автора

Эта шутка приводила Рено в восторг, а я хоть и находила ее несколько
вульгарной, однако что-то в ней было мне по душе. Ирма, которая была еще
совсем девчушкой, когда Рено исполнилось два года, фактически воспитала его.
Она была в курсе всех моих бед, принимала их к сердцу так близко, что
следовала за мной во всех моих скитаниях, оставив родную мать на том
острове, откуда меня изгнали.
В вечер дискуссии о плюще и вьюнках я при появлении Ирмы с двумя
запотевшими стаканами положила на стол очки, поднялась, потянулась и села
рядом с Рено.
- Ну, хватит, я кончила.
- А я уже давным-давно. Это Тацит. Знаешь, я очень люблю Тацита. Когда
ухватишь главное, то все само дальше пойдет, вроде как ребус. А что это
такое?
- Конверт, а в нем деньги для Пейроля. Уже конец месяца. Ты не хочешь
передать ему конверт, смущаешься? За твое здоровье!
- Твое здоровье! Нет, почему же. Боюсь, скорее смутится он. Потому что
он до смешного хочет дать почувствовать свое превосходство.
- Странно. А мне он вовсе не показался таким тщеславным. Рассказал мне
о своих родителях.
- Родители здесь ни при чем.
- Нет уж, дружок. Пейроль не скрыл от меня, что родители его - люди
совсем простые. Каменщики. Он тебе об этом не говорил?
- Будто мы об этом разговариваем!
- Братья его уже работают каменщиками, а сестра только окончила
начальную школу. А у него, по его собственному выражению, была тяга к учебе,
и, по совету учителя, родители послали его учиться дальше. Правда, здорово?
- Оказывается, ты знаешь о нем кучу вещей!
- Твоя вина: не надо было оставлять нас одних.
При этих словах Рено взял конверт. На следующий день он сказал мне:
- Пейроль тебя благодарит.
- У него был сконфуженный вид?
- Еще чего! Засунул конверт в карман, даже не посмотрел, сколько там
денег.
Наступило молчание. А потом я вдруг услышала свой голос:
- А почему бы тебе не пригласить его к нам в воскресенье к обеду? К
тебе домой. Если, по-твоему, он корчит из себя сноба, после этого визита он,
может, и перестанет.
Рено молча взглянул на меня. Он явно не ожидал, что я сделаю такое
предложение, и, честно говоря, я и сама не ожидала. Но слово, как говорится,
не воробей, а Рено уже спросил:
- В это воскресенье?
- Да нет, только не в это: он не успеет предупредить домашних. Но
почему бы не в следующее?
И вот теперь я наблюдала за обоими мальчиками, сидящими один справа,
другой слева от меня за садовым столом, куда мы перешли пить кофе. По
случайности мы оказались все трое друг напротив друга, как листья
трилистника, в полной симметрии, словно готовясь начать какую-то игру. Но
игра явно получалась вялая. Во время обеда разговор еще кое-как клеился, и
впервые в жизни я поощряла вмешательство Ирмы, подававшей на стол, в наши
разговоры. А теперь, когда мы перестали жевать, надо было чем-то заполнить