"Джон Херси. Возлюбивший войну (про войну)" - читать интересную книгу автора

проклятый шар, на котором мы живем, размозжил ему череп и покончил с ним.
Потом перед нами выступал наш обгоревший на солнце друг Мерчент - мы
прозвали его "Пустячок" (а как же еще?), и рассказал, какой зенитный огонь
возможен в районах цели, а в общем, порол, по обыкновению, чушь
("...интенсивность огня ожидается от пустячной до средней в Бингене,
Гасселте и Маастрихте, умеренной в Антверпене, пустячной в Диесте...") - ему
приходилось твердить всю эту заплесневелую чепуху, которую никто никогда не
принимал всерьез, чтобы сказать: друзья мои, зенитный огонь - всего лишь
средство устрашения.
Стрелки-сержанты направились в оружейные мастерские, бомбардиры,
навигаторы и радисты собрались отдельными группами для специального
инструктажа, а представитель диспетчерской службы в лице отвратительной
персоны майора Фейна, выглядевшего так, будто его только что окунули в котел
химической чистки, сообщил нам порядок выруливания, и мы узнали, что наш
самолет должен возглавить второе звено головной эскадрильи ведущей группы
второго авиакрыла, следующего на Швайнфурт. Без истребителей прикрытия. В
переводе на нормальный язык это означало, что рейд окажется абсолютно
безнадежной затеей. Какая возмутительная нелепость!
Инструктаж закончился через сорок одну минуту после того, как старина
Бинз открыл его громоподобным "Ну хорошо", а мы предварительно сверили наши
часы.
В течение тех нескольких секунд, пока все вставали и потягивались
(совсем как после киносеанса в стареньком "Фокс Поли" в Донкентауне), я
ощущал на себе взгляд Мерроу. Мне показалось, что я прочитал в его глазах
удивление и недоумение. Возможно, впервые за месяцы нашей совместной жизни
он понял, что я вижу его насквозь.

9


Вдевятером, проделав на транспорте миль пять, мы обогнули аэродром и
оказались в зоне рассредоточения, где среди бесформенных очертаний деревьев
и кустов виднелся в тумане наш самолет, похожий на гигантского черного
морского льва в окружении исхлестанных морем скал.
Как только транспортер остановился, сержанты вынули из кузова пулеметы
и сложили их на чехлы моторов, брошенные на траву.
Ошеломленный, я стоял на асфальте и пытался разобраться в странном
ощущении, пережитом несколько минут назад. На складе, гдя я надел свой
светло-голубой летный комбинезон с электрообогревом, и позже, когда я стоял
с другими вторыми пилотами в очереди за планшетом с картами, я почувствовал,
как на меня волна за волной накатывается страх. Волны страха обдавали меня,
как порывы холодного ветра, и уходили. Мерроу вместе с командирами
эскадрилий задержался в помещении для инструктажей, где уточнялся боевой
порядок, поэтому в те минуты я не связывал с ним свое состояние. Пока что
мне везло, подобное ощущение посещало меня не часто, особенно с тех пор, как
я заключил сепаратный мир с противником и решил любой ценой выжить. Трусил я
часто и основательно, но редко впадал в панику. И вот сейчас, направляясь
вместе с другими членами экипажа к "Телу", я испытывал обычную предполетную
озабоченность, непохожую на те переживания, что мучили меня на складе и в
очереди за планшетом. Думаю, что вместе со страхом меня обуревало