"Джон Херси. Возлюбивший войну (про войну)" - читать интересную книгу автора

Сбившись в кучку, люди ворчали, обменивались шутками, называя друг
друга странными прозвищами: Допи, Негрокус, Батчер, Слоп-Джар, Джагхед,
Ром-Буги, но вскоре разошлись и проводили оставшееся время, кто как мог.
Батчер Лемб, Прайен и Сейлин забрались в самолет и возились с пулеметами; я
видел, как Макс Брандт с ручным фонариком ищет что-то в "теплице", напоминая
бродягу, случайно забредшего в помещичью усадбу, а Базз ударами ноги
проверяет огромные пневматики; в этом у него заключалась проверка. Я слышал,
как Брегнани, Фарр и Мерроу зубоскалили по адресу каких-то дамочек и как
Брегг заявил, что вообще Сан-Франциско сущий рай для бабников.
- Вы знаете, - рассказывал он, - тамошние девчонки большие любительницы
поамурничать. Отбою от них нет. Стоит вам остановиться на ночь в гостинице,
как бабье тут же выстраивается в очередь со своими койками на спине.
Позже Базз прошел по краю летного поля до следующей зоны
рассредоточения, и я слышал, как он крикнул Стеббинсу, своему левому
ведомому в предстоящем рейде: "Эй, Стеб!"; Стеббинс что-то сказал, и Мерроу
заорал: "Послушай, сукин сын, ты должен мне четыреста семнадцать бутылок
коак-колы!" Это после картежной игры. Я не разобрал приглушенного туманом
ответа Стеббинса. Негрокус Хендаун просунул в открытый бомбовый люк голову и
плечи и с помощью фонаря проверял в темноте надежность креплений. Я слышал,
как он характерным для южных негров речитативом басил:

Мама зовет меня кусочком сахара,
Папа - сладким печеным яблочком,
Ах, мама, мама, разве не стыдно,
Что меня не зовут Снежком?

Я вывернул парусиновый чехол от мотора внутренней, сухой стороной,
бросил его на траву и лег; как ни глупо, я продолжал возмущаться Мерроу.
Наверно, меня приводило в ярость, что я так обманулся в нем, в начале нашего
знакомства он казался мне просто счастливым животным. При первой же встрече
меня поразила его необычайная жизненная сила, проявляющаяся то в чрезмерной
разговорчивости, то в неожиданной сдержанности, сила, которая переполняла
его, как воздух - туго надутый пневматик. Впервые я увидел Мерроу в зале
сборного пункта базы Спеннер-филд, где формировалась наша авиагруппа. Я
стоял в кучке людей, окружавших майора Бейрна, когда в зал вошел Базз; он
двигался своеобразной походкой, при каждом шаге приподнимаясь на носки, как
человек, который хорошо танцует танго, но чувствует себя неловко, понимая,
что за ним наблюдают. Он был не старше двадцати четырех - двадцати пяти лет,
и я, человек низкорослый, щуплый и с завистью относившийся к высоким людям,
почти безошибочно определил его рост и вес - шесть футов и полдюйма и сто
девяносто пять фунтов; я мог бы заработать кучу денег на сельских ярмарках,
угадывая рост высоких людей. Базз обладал грудью кентавра, головой
государственного деятеля, большими руками верхолаза или матроса и маленькими
ногами в изящных коричневых полуботинках. Его безобразное квадратное лицо ни
на минуту не оставалось неподвижным, и эту игру мускулов можно было принять
за смену мыслей. Майор Бейрн представил его каждому из группы - нас было
человек семь, и я помню, что, когда подошла моя очередь, он взглянул на меня
сверху вниз, как на первоклассника; после церемонии представления Базз с