"Джон Херси. Возлюбивший войну (про войну)" - читать интересную книгу автора

живостью заметил: "Рад с вами познакомиться, джентльмены. Но джентльмены ли
вы?" Его лицо внезапно расплылось, он гулко захохотал, плечи у него тряслись
так, что и нам показалось, будто он сказал нечто смешное, и мы тоже
засмеялись. Потом майор Бейрн сообщил, что лейтенант Мерроу, бывший
летчик-испытатель фирмы "Майлдресс эйркрафт", знаменит своими отчаянно
смелыми пике с включенными двигателями, а Базз заявил: "Ерунда, сэр. Они
боялись, что не выдержит обшивка, но я не повредил ни одной из этих
"птичек". А я пытался. Клянусь, я пытался!"
На маленьком столике в конце офицерской столовой номер два в
Пайк-Райлинге лежала конторская книга с надписью, сделанной на верхней
корке, на куске клейкой ленты: "Едальный дневник. Записывайте все
предложения, рекомендации, замечания о плохом или хорошем обслуживании, а
также все ваши оскорбления в дарес начальника столовой". Летчики записывали
сюда, кому что взбредет: "Нужно готовить фруктовые торты с начинкой";
"Мороженое к пирогу со сливочным заварным кремом улучшило бы питание на сто
процентов"; "Предлагаю вывесить в столовой или раздавать на руки посетителям
краткую памятку о том, как следует вести себя офицеру". Запись бисерным
почерком гласила: "Поехали-ка домой". Только одна из записей была помечена
инициалами; она относилась к концу марта, когда Мерроу был еще совсем
новичком и не участвовал ни в одном рейде; конечно, инициалы эти были У.-С.
М., что означало Уильям Сиддлкоф Мерроу; перед инициалами Базз заглавными
буквами размашисто написал: "Я хочу побольше бифштексов".
Одно время часто можно было видеть, как Мерроу, установив в изголовье
своей кровати доску, мечет в нее стрелки; стоя на пороге в мокрой от пота
сорочке с засученными рукавами, он играл сам с собой, осваивая только что
открытую им игру; каждое удачное попадание вызывало у него возглас
одобрения, каждый промах - смех. Какая бы новая игра ни появлялась в те
времена, Базз становился ее пылким поклонником и не охладевал до тех пор,
пока ему не надоедало выигрывать: джин-рамми, триктрак, канаста, двадцать
одно, стрелки - он зазывал партнеров, заставлял обучать его, а потом
опустошал их карманы. Первый день Базз швырял стрелки десять часов подряд, а
на следующее утро бродил по расположению базы и со стонами жаловался, что у
него болит рука, и даже заставил врача сделать ему массаж. После этого никто
не мог обыграть Мерроу, за исключением тех случаев, когда он напивался до
положения риз.
Затем я снова припомнил все, на что открыла мне глаза Дэфни, и вскочил,
чувствуя, как кипит во мне злость. В бумажнике у меня лежала пятифунтовая
бумажка, мне одолжил ее Базз неделю назад, когда, не знаю уж почему, у меня
не оказалось наличных денег, а я хотел купить Дэфни для ее комнаты в
Бертлеке самую хорошую электроплитку. Деньги Базза, казалось, жгли меня даже
сквозь бумажник. Не нужны мне были его проклятые деньги.
Я расстегнул комбинезон, достал из кармана бумажник, вынул огромный,
отпечатанный на тонкой бумаге шуршащий английский банкнот, развернул его и
спросил у Брегнани - он стоял ко мне ближе остальных, - есть ли у него
спички, а он, решив, что мне нужно закурить, достал зажигалку и с фасоном
щелкнул ею; я поднес уголок банкнота к пламени, и белая бумажка вспыхнула.
Брегнани отдернул руку с такой поспешностью, словно поджег
хлопушку-ракету.
- Джаг, ты видел, что сделал этот человек? - спросил он у Фарра.
- Это не деньги, болван, - ответил Фарр, - а всего лишь бумага для