"Джорджетт Хейер. Испытание любовью [love]" - читать интересную книгу автора

пожалуй, симпатичнее, чем Джоан.
- Ты так думаешь? - отозвался Симон, не отрываясь от своей работы.
- Какая из них нравится тебе больше, Симон? - тихо поинтересовался
Алан.
- Не знаю, не думал об этом, - поднял голову тот, и на лице его тоже
промелькнула улыбка. - Ты считаешь, что одна из них могла бы растревожить
мое сердце?
- Разве нет? Неужели у тебя не учащается пульс в их присутствии?
Симон попробовал растянуть новую тетиву.
- Пульс? - неторопливо переспросил он. - Что за глупости! Мой пульс
учащается тогда, когда я попадаю стрелой в цель, или когда кладу
противника на лопатки, или когда сокол на лету хватает добычу.
Алан вздохнул:
- Симон, Симон, неужели у тебя каменное сердце? Неужели ты никого не
любишь?
- Я не знаю, что такое любовь. Я ее не чувствую! Думаю, это всего
лишь фантазии слезливых юнцов.
Его собеседник рассмеялся:
- У тебя ядовитый язык, Симон.
- Может быть, мой язык заставит тебя заниматься серьезными мужскими
делами, вместо любовных стенаний?
- Вряд ли. Любовь - это все. Когда-нибудь ты убедишься, что я прав.
- Сомневаюсь! - возразил паж.
Алан снова вздохнул:
- У тебя просто нет сердца. Вместо него кусок гранита. Неужели ты
никого не любишь - ни меня, ни милорда?
Симон отложил лук и принялся полировать стрелу.
- Ты как плаксивое дитя, Алан, - упрекнул он юношу. - Вы же мои
господа - ты и твой отец!
Алан в отчаянии взмахнул руками.
- Но этого мне мало! - воскликнул он. - Я люблю тебя, почему же я не
вызываю в тебе ответного чувства? Неужели у тебя нет даже искорки любви
для меня, Симон?
Тот взял другую стрелу и любовно провел ладонью по ее оперению. Затем
задумчиво посмотрел на Алана. Юноша, покраснев, вскочил на ноги:
- Эта стрела интересует тебя больше, чем я!
- Ну, это глупости, - холодно возразил слуга - Что я могу сказать
тебе о моих чувствах, если сам о них ничего не знаю?
- Неужели, например, завтра ты сможешь покинуть Монлис безо всякого
сожаления? - удивился Алан.
- Нет, - возразил Симон. - Но однажды это случится. Я пробуду здесь
еще несколько лет, пока не стану совсем взрослым. Если хочешь знать, я
счастлив здесь. Мы с тобой друзья, милорд Фальк прекрасно меня понимает.
Оставим эту глупую женскую болтовню.
Алан сел на прежнее место, взял на арфе несколько фальшивых аккордов.
- Ты такой странный и холодный, Симон. И почему я тебя так люблю?
- Потому что ты слабак, - отрезал тот. - И тебе нравится слезливая
болтовня.
- Возможно. - Алан пожал плечами, потом добавил:
- Ты-то уж точно не слабак.