"Джорджетт Хейер. Запретные желания " - читать интересную книгу автора

щебетала Селина. - Если она что-то заподозрит, будь уверена, она тут же
отправится к твоему брату, потому что ей ваши отношения нравятся не больше,
чем ему. Не далее как вчера она заявила, что считает это исключительно
неудачной партией и удивляется, как мистер Эллендейл может быть таким
назойливым! Я опустила глаза и не дала выхода своим эмоциям, но можешь себе
представить, что я почувствовала, услышав такие слова от человека, которого
считала воплощением рассудительности! О, милая моя Летти, я дала себе обет,
что если какое-нибудь вмешательство с моей стороны поможет спасти тебя от
горестной судьбы быть принесенной в жертву богатству и положению, то я
сделаю все, что надо!
Летти поблагодарила ее, но тут же весьма разумно заметила, что,
поскольку Кардросс едва ли прислушается к ее совету, она ничего не сможет
сделать для достижения этой благородной цели. Мисс Торн, которая с таким
восторгом взяла было на себя роль посредницы, несколько остыла. Подумав,
она вынуждена была признать, что у семнадцатилетней девушки действительно
мало возможностей помочь роковой любви. В тишине ее спальни легко было
придумывать приятные романтические истории, в которых она играла главную и
часто героическую роль. "Самая благородная из девушек. Мы абсолютно всем
обязаны вам", - провозглашал мистер Эллендейл, которого накануне брака
Летти с дворянином распутного нрава (выбранного ей в мужья братом) тайно
венчает с ней священник, привезенный в дом под покровом ночи с помощью ее
преданной кузины. В этих историях Селина преодолевала все трудности, просто
не обращая на них внимания, но при холодном свете дня она не настолько
предавалась мечтам, чтобы не осознавать: в скучной реальной жизни на ее
пути стоят некоторые непреодолимые преграды, не последней из которых
является сам мистер Эллендейл. Хотя Летти сразу оценила бы красоту этого
венчания в полутемной комнате, освещаемой единственным подсвечником в руках
у кузины, пылкого влюбленного, скорее всего, пришлось бы долго уговаривать,
чтобы склонить к столь неподобающему действию. Что касается непременного
духовного лица, то даже самый отчаянный оптимист не стал бы предполагать,
что существует способ убедить преподобного Уильяма Такстеда, единственного
священника, которого знала Селина, совершить то, что требовалось от него
при данной церемонии.
Как ни были грустны эти соображения, они не могли надолго опечалить
Селину. Пусть любовная история Летти не достигает высот истинной драмы, но
все же она очень романтична; и ее утешала мысль о том, что без
вмешательства своей кузины Летти вряд ли удалось бы устроить тайное
свидание со своим возлюбленным. Для устройства браков старших сестер услуги
Селины не понадобились; и ничего, по ее мнению, не могло быть более
нелепого, чем брак Марии с мистером Тислтоном, - разве что помолвка Фанни с
мистером Хамби - событие, имевшее место в прошлый вечер. Ни одна из девиц
не оказала ни малейшего сопротивления, оба джентльмена обладали
значительным состоянием и положением в обществе, благодаря которым
считались завидными женихами. Пожалуй, с помолвкой Фанни еще можно было
смириться, но вот с замужеством Марии... Мистер Хамби не был знаком
семейству Торн, когда начал ухаживать за ней, и потому это было все-таки не
так уныло, как брак Марии с Джоном Тислтоном, которого она знала всю свою
жизнь; но мисс Селина считала, что будет жестоко обижена судьбой, если та
не пошлет ей пламенного возлюбленного - столь "неподходящего", что ему
будет обеспечено отчаянное сопротивление ее родителей, даже преследование;