"Альфред Хичкок. Истории, от которых не заснешь ночью (сборник) " - читать интересную книгу автора

легкие тоже не бойся.
- Мои легкие? А как эго ты...
- Да они мне письмо прислали. То, что они в нем пишут, может быть
правдой, а может и нет. Но как в том смысле, так и в другом, это не имеет
значения. Я знаю, что ты не боишься. А если бы ты боялся, ты бы не
вернулся, не так ли, Эд?
- Совершенно справедливо, Бабушка. Я для себя решил, что даже если мне
осталось и недолго, то мое место все равно здесь. И потом я хотел бы знать
раз и навсегда, уж не...
Он не закончил, он ждал, когда она заговорит. Она ограничилась лишь
тем, что кивнула в сумерках головой, а потом проговорила:
- Ты скоро не преминешь узнать, в чем дело.
Она улыбнулась ему, и тут же Эд вспомнил с дюжину жестов, интонаций,
поступков, которые ему были так знакомы, И как бы все ни повернулось, никто
не смог бы теперь помешать тому, что он вернулся к себе домой.
- Господи, я спрашиваю себя, что с ними случилось! - сказала вдруг
Бабушка, поднимаясь и направляясь к окну. - Мне кажется, что они здорово
опаздывают.
- А ты уверена, что они придут?
Едва он задал этот вопрос, как ему тут же захотелось прикусить себе
язык. Но было уже слишком поздно. Бабушка стремительно повернулась:
- Я в этом уверена. Но, может быть, на твой счет ошиблась. Может быть,
это ты не уверен...
- Только не гневайся, Бабушка...
- А я и не гневаюсь! Ой, Эд! Неужели им удалось сломить тебя? Неужели
возможно, что ты не помнишь всего?
- Да нет же, я помню! Я все помню, даже Джо и Сьюзи, я помню каждый
день, свежие цветы, но...
- Да, цветы.
Бабушка посмотрела на него.
- Да, теперь я вижу, что ты помнишь, и от этого мне радостно. Ты
будешь ходить за свежими цветами каждый день, не так ли?
Его взгляд устремился к столу, посреди которого стояла пустая ваза.
- Может быть, это бы помогло тебе, если бы ты сходил за цветами, -
сказала она. - Сейчас же. Пока они не пришли.
- Сейчас?
- Да, пожалуйста, Эд.
Не говоря ни слова, он прошел в кухню и вышел через заднюю дверь.
Высоко светила луна, и он достаточно хорошо видел, как пройти по аллее до
монастырской ограды, за которой простиралось во всем своем серебряном
величии кладбище.
Эд не испытывал никакого страха, не чувствовал себя смешным; он
абсолютно ничего не испытывал. Он взобрался по монастырской ограде,
игнорируя появившуюся внезапно боль, пронизывающую, где-то под ребрами. Он
ступил на гравий между двумя могилами и пустился в путь, полностью
руководствуясь своей памятью.
Цветы. Свежие цветы. Свежие цветы на только что вырытых могилах.
Именно во всем этом крылся секрет, почему его отправил в сумасшедший дом
больничный психиатр... А с другой стороны, все это казалось ему
естественным и нормальным. Значит, так должно было быть. Он увидел холмик у