"Альфред Хичкок. Истории, от которых не заснешь ночью (сборник) " - читать интересную книгу автора

самого края монастырской ограды. Братская могила. Но все же и тут были
цветы, единый букет, который опирался на деревянную табличку.
Эд наклонился, втянул в себя запах свежих цветов, почувствовал
упругость срезанных стеблей, когда он взял букет в руки, чтобы высвободить
деревянную дощечку. Было полнолуние, и луна хорошо освещала все вокруг. Он
прочел надпись, сделанную крупными буквами, и очень простую:


Хэннэ Моз
1870-1949

Хэннэ Моз. Это была Бабушка. А цветы были свежие. Могила была еще
свежей, еще и суток не прошло...
Эд повернул обратно. Он возвращался очень медленно. Ему было очень
трудно снова перебираться через ограду, не выронив букет, но ему удалось
это, несмотря на боль. Он открыл дверь кухни и вошел в салон, где огонь уже
почти погас.
Бабушки здесь не было. И тем не менее Эд поставил цветы в вазу.
Бабушки здесь не было, и ее друзей тоже. Но это не пугало Эда.
Она, вероятно, вернется. И господин Виллис, и госпожа Кассиди, и Сэм
Гэйтс... Они тоже вернутся, все. Через короткое мгновение, Эд был просто в
этом уверен, он даже услышал голоса, настойчивые голоса, которые звали его
за окном кухни: "Эй, Эд-ди! Выходи!"
Из-за боли в груди, которую очень чувствовал, он, вероятно, не сможет
сегодня вечером выйти. Но рано или поздно он это сделает. А они скоро
должны прийти.
Эд улыбнулся. И, опрокинув голову на спинку кресла перед камином, он
удобно устроился и стал ждать.


Лоуренс Блокман
Истина в вине
С почтового парохода с желтыми трубами послышался хриплый гудок. С
высокого мыса джунглей послышалось эхо, а гудок разбудил Хира Коэрта,
гражданского инспектора, спавшего после обеда. Хир Коэрт даже не выругался;
было слишком жарко, чтобы на это затрачивать какое-то усилие. Он открыл
один глаз и посмотрел через непрозрачную ткань своего накомарника. За
верандой тянулась целая группа хижин, с крышами, покрытыми сверкающим
железом, китайские лавчонки, беленные известью, лачуги, прикрепленные к
зеленеющему краю низкого берега реки.
А на некотором расстоянии от берега за грязным водоворотом,
переходящим в безбрежное пространство без ряби, нетерпеливо дымил почтовый
пароход, единственное связующее звено между Тэнджонгом Сэмэр и
цивилизованным миром. А поскольку Хир Коэрт был официальным представителем
этой цивилизации в Тэнджонге Сэмэр, он открыл и второй глаз.
Он проследил взглядом за целым роем шлюпок, направлявшихся в сторону
парохода, и выкрикнул, что у него есть еще полчаса, чтобы сделать еще одно
движение. Через полчаса он, вероятно, встанет, сполоснется теплой водой из
яванской лохани, выпьет чашку кофе, застегнет на все пуговицы свою куртку
из белого холе га. И тогда, скорее всего, он будет готов сесть за свой