"Сэнди Хингстон. Безрассудная леди " - читать интересную книгу автора

светлые волосы взлетели на ветру. Почувствовав угрызения совести, Лукас
судорожно проглотил комок, образовавшийся в горле. В Мишакове к этому
времени она уже стала бы женой Петра.
Он заговорил с ней по-русски:
- Все в порядке, я уже ухожу.
Теперь он знал, что если бы остался, она бы убежала. Татьяна отступила
в сторону, пропуская его, и, как всегда, ничего не сказала. Насколько ему
было известно, с тех пор как они уехали из се деревни, она вообще не сказала
ни слова ни ему, ни кому-либо другому.
Она любила три вещи: его собак, его лошадей и его розы. Он никогда не
забудет, как впервые обнаружил ее в саду. Это было в начале июня. Татьяна
носилась от куста к кусту, зарываясь лицом в душистое великолепие летнего
цветения - видимо, не ожидала, что на свете может существовать такая
красота.
Вспомнив об этом, Лукас совсем растаял. Он оглянулся и увидел сквозь
арку, что она стоит не двигаясь и ждет, когда он уйдет. Своими радостями,
как и своей болью, она предпочитала ни с кем не делиться. А ведь ей было
всего... шестнадцать? Семнадцать? Еще совсем ребенок. Ее замкнутость
потрясла его. Более того, она напомнила его прошлое. И теперь, увидев ее,
гордую и молчаливую, застывшую в ожидании, он, кажется, нашел решение.
Единственно правильное, разумное решение заключалось в том, чтобы
обратиться за советом к матери.
Правда, привлечение к этому вдовствующей графини Сомерли сулило еще
большее осложнение ситуации. После смерти отца они в течение двух лет
соблюдали условия с трудом достигнутого мирного соглашения: она не
вмешивается в его жизнь, а он не упрекает ее за транжирство.
По правде говоря, он восхищался Далсибеллой. Она каким-то непостижимым
образом с невероятным апломбом умудрялась справляться со всеми
превратностями отцовской карьеры в министерстве иностранных дел - с долгими
и частыми командировками за границу, с ночными визитами всяких
подозрительных субъектов и с общей атмосферой таинственности. Должно быть,
это создавало напряженность в отношениях между ними; тем не менее, несмотря
на все это, мать сохранила абсолютно безупречную репутацию в самых высших
кругах общества, ни разу не прибегнув к такому банальному средству утешения,
как любовная связь. Когда адмирал умер, она горевала глубоко и искренне. К
тому же она была женщиной, а Лукас смутно сознавал, что для решения
связанной с Татьяной проблемы настоятельно требуется женская рука. Вполне
возможно, что леди Стратмир удастся сделать для девушки то, что не удается
ему - просто потому, что он мужчина.
Лукас чувствовал, что все перечисленные доводы справедливы. Почему же в
таком случае он медлит?
А потому, черт возьми, что взрослому мужчине весьма унизительно
обращаться за помощью к своей мамочке. К тому же мирное соглашение,
достигнутое ими после смерти адмирала, было весьма хрупким, если не сказать
больше: его мать отказывалась верить тому, что он доволен своей жизнью,
прозябая в Дорсете и ухаживая за розами. Ей все еще казалось, что Лукас
прячется - и она знала, от чего и от кого.
Но даже если принять во внимание все эти соображения, он должен
обратиться к ней, потому что у него нет иного выбора.
- Милорд, - окликнул его Тимкинс, который стоял на дорожке с двумя