"Сэнди Хингстон. Безрассудная леди " - читать интересную книгу автора

буду вынуждена оставить свою должность.
Миссис Смитерс и ее муж служили верой и правдой графам Сомерли в
течение тридцати лет, и Лукасу пришлось сдаться. Тогда он попробовал
подъехать к кухарке, но та, уже предупрежденная миссис Смитерс, отказалась
наотрез. Кухарку в доме тоже очень ценили, так что оставались Тимкинс,
садовник, и Костнер, старший конюх. Представленное миссис Смитерс краткое,
но полное горечи описание хаоса, устроенного Татьяной в бельевом шкафу, где
всегда царил образцовый порядок, категорически исключало вариант обучения у
садовника. Лукас не мог допустить, чтобы эта девочка дала себе волю и
разгулялась среди его роз. Так она попала в руки Костнера, у которого с ней
сложились вполне дружеские отношения, поскольку оба любили лошадей и собак.
Так на Татьяне появились бриджи, и Лукас почувствовал, что не оправдал
доверия Казимира Молицына. Правда, ему удалось благополучно увезти девушку
из горящей деревни, но для какой цели? Чтобы она могла возиться с собаками у
него под окнами? "Наверняка эта особа предназначена для чего-то большего", -
думал он, наблюдая, как лучи летнего солнца золотят ее растрепанные льняные
волосы и облизанные языками догов скулы.
Нахмурившись, Лукас потянулся за бутылкой бренди, стоявшей на
письменном столе.
В общем и целом, думал он, наливая бренди в стакан, ей не хуже на его
конюшне, чем в амбаре у приемного отца, но он лукавил. В Мишакове у нее был
Петр и горсточка мелких жемчужин, а также перспектива устроить жизнь, родить
детей, создать семейный очаг. Может, Костнер на ней женится? В этот момент
старший конюх вышел из конюшни и что-то заорал девушке, стоявшей на коленях
прямо в грязи. Она оглянулась на звук его голоса и показала ему язык. Конюх
погрозил ей кулаком и снова ушел в конюшню.
Беда в том, думал Лукас, лениво потягивая бренди, что она ни то ни се:
слишком горда, чтобы должным образом прислуживать, и слишком неотесанна,
чтобы иметь возможность рассчитывать на другую перспективу. Он сделал
глоток, не удивляясь тому, как разболелась голова. За четыре месяца после
своего возвращения в Сомерли-Хаус он существенно увеличил потребление
бренди.
Несмотря на то что мысли у него немного путались, Лукасу было ясно
одно: кто-то в России считал Татьяну достаточно важной фигурой и ради нее
готов был стереть с лица земли целую деревню.
В сотый раз после возвращения домой он достал шкатулку, в которой
хранились письма Казимира. Он так часто перечитывал эти письма, что знал их
наизусть, но не находил никакого ключа к разгадке.
Огорченно вздохнув, Лукас снова выглянул во двор, но Татьяны там уже не
было. От воспоминаний о побоище в Мишакове голова стала болеть еще сильнее,
и он поспешил выйти на свежий воздух.
Костнер не знал, куда она ушла, и, судя по всему, его это не очень
интересовало. Лукас навел справки у кухарки - отсутствием аппетита девушка
не страдала, но в кухню не заходила.
Тимкинса он нашел в сарае, где тот смешивал калийное удобрение с
костной мукой для последней в этом сезоне подкормки роз.
- Нет, - ответил садовник на его вопрос. - А вот на куст розы "галлики"
напал какой-то вредитель. Хотя, уверен, вам до этого нет дела...
- Заткнись! - оборвал его Лукас, которому было неприятно упоминание о
том, что за последнее время он совсем забросил розы. - Ладно уж, пойду