"Том Холланд. Вампир. История лорда Байрона " - читать интересную книгу автора

Вверх по спирали я ступал по узким ступеням, выбитым в колонне, и достиг
края купола. На этот раз мне не встретился никто, никакие твари в черных
одеждах, и ничто не могло преградить мне дорогу - я был один. Прямо передо
мной ступени уходили в стену. Я опять посмотрел вниз, на огромный зал,
простершийся подо мной, на эту головокружительную пустоту гигантского
каменного мешка и ощутил внезапное отвращение при мысли, что мне предстоит
протиснуться в узенький проход, открывшийся передо мной. Тем не менее я
склонил голову, вошел в него и начал взбираться все выше и выше в кромешной
тьме.
Необычайное возбуждение, вызванное злостью и недоверием, овладело
мною. Ступеням, казалось, не будет конца, я понял, что я - в башне, в той
самой, красный огонь которой я видел прошлой ночью. Наконец я остановился
перед дверью.
- Вахель-паша! - прокричал я, стучась в дверь своей тростью.-
Вахель-паша, впустите меня!
Ответа не было. Я толкнул дверь, сердце стучало так, что готово было
выпрыгнуть у меня из груди от страха перед тем, что могло открыться моему
взору. Дверь отворилась без труда. Я шагнул в комнату.
Никаких ужасов там не было. Я огляделся. Ничего, кроме книг на полках,
на столах, стопки книг на полу. Я поднял одну из них и прочитал название.
Книга оказалась французской: "Основы геологии". Я поднял брови в удивлении:
совсем не этого я ожидал. Я приблизился к окну, там стоял прекрасный
телескоп неизвестной мне доселе работы, нацеленный в небо; я открыл вторую
дверь, за которой находилась другая комната, полная склянок и пробирок.
Яркие разноцветные жидкости булькали в сосудах и текли по стеклянным
трубкам, словно кровь по прозрачным венам. Баночки, наполненные порошками,
выстроились на полках. Повсюду была разбросана бумага. Я взял один лист и
взглянул на него. Он был покрыт непонятными мне письменами: впрочем, одну
фразу на французском мне все же удалось разобрать: "Гальванизм и принципы
человеческого бытия". Я улыбнулся. Выходит, паша у нас натурфилософ -
последователь Просвещения, в то время как я погряз в глупых суевериях.
Вурдалаки, вампиры! И как только я мог поверить в такую чепуху, хотя бы на
мгновение. Я подошел к окну, качая головой. Надо было взять себя в руки. Я
смотрел на чистое синее небо. Уезжаю отсюда, решил я, прочь из замка, и
постараюсь как-нибудь изгнать фантомов из головы.
Не то чтобы я вдруг почувствовал себя вне опасности, далеко нет.
Обычный он человек или нет, это еще не мешает ему оставаться чудовищем -
мысль, что я узник паши, по-прежнему наполняла меня сомнениями и гневом.
Как бы то ни было, внизу в конюшнях никто не помешал мне оседлать коня;
ворота в стене замка были открыты, когда я миновал татарских стражников,
чьи факелы я, очевидно, видел накануне ночью,- они наблюдали за мной, но
преследовать не стали. Я скакал быстрым галопом по горной дороге - ощущение
свежего ветра в волосах и солнца, слепящего глаза, было приятно мне. Я
проехал под аркой с посвящением князю Тьмы, и в этот миг груз, тяготивший
мои душевные силы, казалось, исчез куда-то, и я почувствовал всю полноту
жизни, ее красоту и радость. Я уже было поддался искушению умчаться прочь
по горным тропам и никогда не возвращаться сюда, но тут я подумал о своем
долге перед Висцилием и Флетчером и, самое главное, вспомнил клятву,
которую я дал Гайдэ. Одной секунды раздумий хватило мне, чтобы понять,
насколько невыносимо будет бросить девушку,- моя честь была поставлена на