"Коре Холт. Конунг: Человек с далеких островов ("Конунг" #1) " - читать интересную книгу автора

на поле сражения, и рядом со мной был Сверрир. Помню, его лицо стало даже
светиться, походка сделалась легкой, мрачность, часто посещавшая его с тех
пор, как Гуннхильд рассказала ему о своих страданиях и их последствиях,
исчезла с его лица, как ночь исчезает при первых лучах солнца. Однажды утром
мы поднялись туда, где Сигурд перекладывал ступени, ведущие к церкви святой
Сунневы. Мы пришли, чтобы он рассказал нам правду, и он рассказал ее.
Я бы назвал это первым днем, и он таил в себе нечто, ставшее для многих
предупреждением об их последнем дне. Мы сели на одну из многих сотен
ступеней, что вели от большой церкви вниз к маленькой, стоявшей в ложбине у
подножья горы. Ты сама ходила по этим ступеням, чтобы смиренно, с покрытой
головой, встретить своего Бога и его верную служанку, святую Сунневу. Мы со
Сверриром поднимались по этим ступеням с помыслами, не похожими на твои,
волнение наше было не чета твоему, оно несло в себе незнакомую волнение наше
было не чета твоему, оно несло в себе незнакомую тебе ненависть. Сигурд
увидел, что мы поднимаемся и приветствовал нас, раскинув руки, как брат
приветствует братьев.
Мы сидели высоко над маленькой церковью и над монастырем, внизу брат
Бенедикт полз на свою первую ежедневную молитву в дом Божий. Там же Гаут
клал камень на камень, чтобы дом для стариков стал больше и лучше служил
тем, кто искал в нем приюта. Море было гладкое, без единой морщинки, и птицы
те же, что в нашем родном Киркьюбё. Но свет тут был другой. Зелень травы на
пригорках, словно отражалась в воздухе, все было окутано зеленой дымкой и
дарило радость. Здесь не было слышно голосов людей, звучал только голос
Сигурда.
Он говорил:
- Мы вернулись в Норвегию с Оркнейских островов. Однажды вечером все
двери дома, где жили воины в Бьёргюне, оказались заперты, у всех входов и
выходов стояли дружинники конунга. Нас заставили встать с лавок, на которых
мы спали, вошел конюший конунга и прочитал нам сообщение конунга и его отца
ярла. Человек, которого он называли Эйстейн Девчушка, поднял людей против
ярла и конунга, на страну обрушилась война, и мы должны были принять участие
в сражении.
Я не боялся сражения, да и остальные тоже, Но мне хотелось бы сражаться
на правой стороне, как подобает свободному мужу, а не на неправой, что
достойно только раба. В ту же ночь я выбрался через окно. Я рисковал жизнью
и знал это, еще до рассвета я покинул Бьёргюн. Я хотел вернуться домой в
Трёндалёг, чтобы предупредить своих братьев и отдать этому делу свою жизнь и
состояние. Мне удалось выбраться без помех.
Я шел по неизвестным тропинкам, это долгая сага и вряд ли у меня
когда-нибудь будет время рассказать ее вам. На север шли корабли, и один из
них пристал на Селье, здесь я встретил священника Симона. Он тоже ни питал
любви не к конунгу, ни к ярлу. Я отправился дальше, меня обнаружили и стали
преследовать. Мне удалось добраться до Нидароса, но я не знал, какими
достоинствами обладает этот Эйстейн и хватит ли у него воли, чтобы рискнуть
всем. Люди ярла преследовали меня и в Нидаросе. Там всем заправлял хёвдинг
ярла Эрлинга, звали его Николас. Жестокий и глупый, глупее бычьего хвоста, к
тому же ему не хватало мужества. Я скрылся в женском монастыре, монахини
помогли мне, и я пробыл там долго. Одна из сестер понесла от меня.
Но Эйстейна Девчушки все не было. Говорили, что первым делом он
собирался взять Нидарос, это было необходимо, если он хотел, чтобы его