"Виктория Холт. Принц-странник ("Любовь у подножия трона" #1) [И]" - читать интересную книгу автора

подходящей партией для сына.
Мадемуазель де Монпансье, известная в стране не иначе как мадемуазель
французского двора, приходилась Генриетте-Марии племянницей: она была
дочерью брата королевы Гастона, графа Орлеанского. К сожалению,
мадемуазель сильно задирала нос. Богатейшая из наследниц Европы, кузина
юного короля Людовика XIV, она считала себя ко всему прочему еще и
неотразимой красавицей, и хотя ухаживания принца Уэльского - пока, правда,
в лице его матери - льстили девушке, но она не показывала виду и
предпочитала держаться с равнодушием.
Вот и сейчас она небрежно расправила оборки роскошного парчового
наряда, подчеркивающего ее великолепную фигуру, и каждый ее жест говорил:
она обворожительна, молочно-розовый цвет ее лица восхитителен, а пышные
светлые волосы и вовсе бесподобны. Для королевы не были секретом претензии
племянницы слыть не только богатейшей наследницей, но и красивейшей
девушкой Франции, и сейчас, воочию наблюдая ее замашки, Генриетта-Мария
почувствовала, как закипает в душе бунтарский дух, миниатюрные ручки
сжимаются в кулаки, а изящная ножка вот-вот готова топнуть.
- Мой сын скоро будет с нами, - сказала королева, сдержав себя. - Я с
таким нетерпением жду этого дня.
- Ах, драгоценнейшая тетя, как это, вероятно, прекрасно в вашем
положении изгнанницы, томящейся в чужой стране, узнать, что семья ваша
ускользнула из рук этих варваров-мужланов.
- В чужой стране? - воскликнула королева. - Мадемуазель, я родилась в
этой стране. Я любимая дочь покойного короля Франции.
- Какая жалость, что он умер, так и не увидев вас, - с ядом в голосе
сказала мадемуазель.
- Ах! Его смерть была величайшей трагедией для страны. Я закипаю
негодованием всякий раз, когда прохожу по Рю де ля Ферроньери, где
сумасшедший монах пронзил его сердце кинжалом.
- Драгоценная тетя, вы так сильно переживаете по поводу того, что
быльем поросло, хотя у вас столько поводов для переживаний сейчас.
Генриетта-Мария с раздражением взглянула на племянницу. Мадемуазель,
надо отдать ей должное, умела наносить удар в самое больное место. Сейчас
эта надменная юная красавица напоминала тете, что она, кузина короля, дочь
монсеньора Франции - старшего брата короля, проявляла прямо-таки
неслыханную любезность, тратя свое драгоценное время на беседу с бедной
тетушкой-изгнанницей.
Когда это было необходимо, Генриетта-Мария умела подавить гнев.
- Мой сын очень вырос, он уже совсем мужчина. Говорят, он
поразительно похож на своего деда - моего отца.
- Только внешне, надо полагать, ваше величество. Ваш отец, наш
великий король Генрих IV, был не только величайшим из королей, но, как
всем известно, и величайшим любовником Франции.
- Мой сын тоже будет любить глубоко и со всей страстью души. Есть в
нем что-то, что заставляет так думать.
- Остается надеяться, что он не станет по примеру деда источником
страданий для своей жены и не будет заводить такое же бесчисленное
количество любовниц.
- О, нет, ведь в нем течет и отцовская кровь, а более благородного,
более преданного человека, чем мой Карл, невозможно себе представить. Мне,