"Виктория Холт. Роковой шаг [И]" - читать интересную книгу автора

как и он.
Все засмеялись, а прабабушка сказала:
- Кларисса покорила Карлтона.
Была еще одна семейная ветвь. Они приехали в Эверсли из местечка под
названием Эйот Аббас. Я смутно помнила Бенджи, потому что он был моим
папой прежде Хессенфилда. Это сбивало с толку, и я вообще не понимала
всего этого. У меня был папа, и вдруг явился Хессенфилд и сказал, что
станет моим папой, но он умер, и теперь его заменит Джереми.
Бедный Бенджи был очень печальным, но когда он увидел меня, глаза его
повеселели, он подхватил меня и крепко прижал к себе.
Неясно помнила я и его мать Харриет, обладавшую самыми синими
глазами, которые я когда-либо видела; был еще отец Бенджи, Грегори,
спокойный, добрый человек. Это были другие мои бабушка и дедушка. Я
оказалась окружена родственниками и быстро поняла, что в семье имелись
разногласия по поводу меня. Бенджи хотел, чтобы я уехала с ним. Он заявил,
что в некотором роде он мой отец и имеет больше прав, чем Дамарис. Бабушка
Присцилла сказала, что сердце Дамарис будет разбито, если меня заберут у
нее, и уж если на то пошло, это она привезла меня домой.
Я была очень довольна тем, что во мне так нуждаются, и опечалилась,
когда Бенджи уехал. Перед отъездом он сказал мне:
- Дорогая Кларисса, Эйот Аббас всегда будет твоим домом, если ты
этого захочешь. Ты будешь помнить об этом?
Я обещала, что буду, и Харриет сказала:
- Ты должна почаще приезжать к нам в гости, Кларисса. Это
единственное, что может удовлетворить нас.
Я ответила, что приеду, и они уехали. Вскоре после этого Дамарис и
Джереми поженились и Эндерби-холл стал моим домом.
Джереми жил там один, и когда Дамарис вышла за него замуж, она
поставила себе цель совершенно изменить этот дом. В предсвадебные дни она
приезжала туда со мной. Место меня очаровало. Там был человек, которого
звали Смит, с лицом, похожим на рельефную карту с реками и горами: оно
было все в морщинах и маленьких бородавках, а кожа у него была бурая, как
земля. Когда он увидел меня, его лицо сморщилось и рот скривился на одну
сторону. Я долго смотрела на него, а потом поняла, что Смит улыбается.
Еще там жил Демон - большой ньюфаундленд ростом с меня, у него была
густая курчавая шерсть, наполовину черная, наполовину белая, и пушистый
хвост, загнутый на конце. Мы с первого взгляда полюбили друг друга.
- Осторожнее, - сказала Дамарис, - он может укусить.
Да, но только не меня. Демон знал, что я сразу полюбила его. У нас не
было собаки ни в отеле, ни, тем более в подвале у Жанны. И я радовалась,
что поселюсь в доме, где будут жить Демон, Дамарис, Джереми и Смит.
Смит сказал:
- Я никогда не видел, чтобы он кого-нибудь так принял.
Я обняла Демона и поцеловала его в мокрый нос. Все смотрели на нас с
тревогой, но мы-то с Демоном знали, какие у нас отношения.
Джереми был очень доволен, что мы полюбили друг друга. Тогда вообще
все были всем довольны, за исключением, конечно, тех минут, когда думали о
Карлотте. Я тоже грустила, когда думала о ней и о моем дорогом, красивом
Хессенфилде. Дамарис уверяла меня, что они будут счастливы там, куда ушли,
и я почувствовала, что тоже буду счастлива там, куда пришла.