"Виктория Холт. Таинственный пруд (Том 1) " - читать интересную книгу автора

притворялась ею до тех пор, пока не появлялся храбрый мужчина и не спасал
меня! Мы жили счастливо и спокойно до самой старости, и никто далее и не
подозревал о том, что я была королевой, поскольку все считали, что
королева казнена в замке Фонтигрей!
Эти мечты были для меня более реальными, чем все, что происходило
вокруг. Все это было до тех ужасных событий у пруда Святого Бранока. После
них я изменилась и уже не решалась погружаться в мечты, которые могли
возвратить меня к этим событиям.
Кадор располагался примерно в четверти мили от двух городков Полдери,
расположенных по обе стороны реки. Наш дом стоял на холме, спускавшемся к
морю. Дом был просто великолепен - с его башнями, бойницами и стенами из
серого камня, выдерживавшими удары моря и непогоды в течение нескольких
веков. Можно было назвать его крепостью. Интересно было ночью лежать в
постели и прислушиваться к завываниям ветра в этих каменных стенах, иногда
напоминавших пронзительные вопли безумца, иногда - тоскливое скуление
испуганного животного. Я увлеченно слушала эти звуки до того происшествия,
после которого стала их ненавидеть: они стали звучать для меня
предупреждением.
Жизнь в эти дни была очень разнообразна. Я интересовалась абсолютно
всем, происходящим вокруг. "У мисс Анжелы нос не сказать, чтоб длинный
был, но сует-то она его везде", - таков был приговор миссис Пенлок. Мне
очень нравились маленькие домики с побеленными стенами, которые теснились
возле мола. Под Рождество мы с матерью отправлялись туда с визитами и
вручением подарков, что было в здешних краях старинным обычаем. Дома
бедняков состояли из двух темных комнат, разделенных перегородкой, не
доходящей до крыши, что, как я поняла, облегчало вентиляцию. В некоторых
из домиков был оригинальный предмет обстановки, так называемый "талфат" -
что-то вроде полки, расположенной довольно высоко, где спала молодежь,
забираясь туда по веревочной лестнице. Единственным источником света
служила глиняная лампа в форме свечи с отверстием, в которое наливалось
масло, а потом втыкался "пурван" - так местные жители называли фитиль.
Когда мы входили в такой дом, хозяйка смахивала со стула пыль и
приглашала мать присесть, а я стояла рядом, широко раскрыв глаза, с
интересом осматриваясь и выслушивая рассказ о том, как справляется Дженни
с обязанностями служанки в доме священника, или когда их Джим должен
вернуться с моря. Моя мать должна была быть в курсе всех дел, это входило
в круг обязанностей хозяйки большого имения.
В этих домиках всегда пахло едой. Очаги топили деревом, собранным на
берегу. Горело оно синим пламенем, что объяснялось, говорят, тем, что в
нем содержалась соль, которой оно пропиталось в морской воде. В
большинстве домов имелся вмурованный котел, где варили еду, а чайник,
почерневший от сажи, висел на цепочке над огнем. Мне казалось, что эти
люди говорят совсем на другом языке, чем мы, но я сумела его выучить. И
еда у них была другая: например, "киллет" - что-то вроде каши из земляных
орехов, или "пиллас" - нечто, напоминающее овсянку, которую они уваривали,
пока не получалась какая-то гуща, которую называли "гурте". Мать
рассказывала мне, что в прошлом столетии, когда эти люди были очень бедны,
они собирали траву, закатывали ее в ячменное тесто и пекли в золе.
Теперь они были зажиточными людьми. Мать часто объясняла мне, что мой
отец - хороший хозяин, считающий своим долгом заботиться о том, чтобы