"Виктория Холт. Кирклендские забавы" - читать интересную книгу автора

разгадку странного поведения моего мужа и уж тогда уничтожу все препятствия,
мешающие ему быть счастливым, и ничто не будет омрачать нашей жизни.

2

Свадебное путешествие закончилось. В последний день мы оба слегка
нервничали. Габриель погрузился в молчание, и это меня раздражало. Мне было
непонятно, отчего он то весел как жаворонок, а то мрачен как туча. Должно
быть, меня страшила предстоящая встреча с Роквеллами, хотя я и не
признавалась себе в этом. Наше напряжение передалось Пятнице, и он притих.
- Посмотри, он говорит нам ничего не страшно - ведь нас теперь трое, -
сказала я Габриелю; но мое замечание его не развеселило.
Дорога через северный райдинг была долгой, так как нам пришлось сделать
пересадку, и в Кейли мы приехали только к вечеру.
На станции нас ждал экипаж - довольно внушительный, и мне показалось,
что, увидев меня, кучер изумился. Неужели он не знал о женитьбе Габриеля?
Иначе как объяснить его удивление?
Габриель помог мне сесть в экипаж, кучер тем временем укладывал наши
чемоданы, то и дело украдкой на меня поглядывая.
Мне никогда не забыть той поездки. Она заняла более часа, и, прежде чем
мы достигли цели нашего путешествия, начали сгущаться сумерки, так что мой
новый дом впервые предстал передо мной в полумраке.
Сперва вдоль дороги тянулась вересковая пустошь, дикая и жутковатая в
вечернем освещении, однако она была похожа на мои родные места вокруг
Глен-Хауса и не навеяла на меня мрачных мыслей. Хотя стоял июнь, воздух был
свежим, и знакомый запах торфяников придал мне бодрости. Мне представилось,
как мы с Габриелем будем кататься здесь верхом. Но вот дорога пошла под
уклон, и окрестности стали более уютными и обжитыми, - должно быть, мы
подъезжали к деревушке Киркленд Морсайд, от которой недалеко и до
Кирклендских Забав.
Растительность здесь была сочной и зеленой, то и дело попадались дома,
фермы и обработанные поля.
Наклонившись ко мне, Габриель произнес:
- Будь сейчас светло, ты могла бы увидеть Келли Грейндж - усадьбу моего
кузена Саймона Редверза. Я рассказывал тебе о нем?
- Да, - ответила я, - рассказывал.
Я изо всех сил напрягла зрение, и, кажется, мне удалось разглядеть
далеко справа очертания дома.
Мы переехали через мост - и тут я в первый раз увидела аббатство.
Передо мной возвышалась квадратная башня, внешние стены которой полностью
сохранились. На расстоянии трудно было поверить, что это всего лишь пустая
оболочка. Она была величественной, но грозной, и меня охватил безотчетный
страх, - а может, мне просто передалось настроение мужа.
Проехав по аллее, обсаженной кряжистыми дубами, мы как-то вдруг выехали
на открытое пространство и оказались перед домом.
Дом был так красив, что у меня захватило дыхание. Первое, что поразило
меня, - это его размеры. Он был огромен. Первоначальная тюдорианская*
постройка в последующие века, очевидно, неоднократно перестраивалась.
Карнизы и средники окон были украшены причудливой резьбой: чертями и
ангелами, вилами и арфами, завитушками и тюдорианскими розами. Словом,