"Линда Ховард. Все краски ночи" - читать интересную книгу автора

- Хорошо, - сказала Шерри.
Кейт вышла из кухни в коридор и начала подниматься по длинной крутой
лестнице.
Она выбрала две спальни над парадным входом для себя и близнецов,
оставив комнаты с самым лучшим видом для гостей отеля. Лестница и коридор
были покрыты достаточно толстым ковром. Ковер глушил звук шагов, Это было
удобно во всех отношениях: гостей не беспокоил шум, а мальчишки не могли
заранее узнать о приближении матери. Дверь в комнату близнецов была открыта,
Кейт видела, что дети там, но не слышала детских голосов, Кейт улыбнулась.
Молодцы.
Стоя в дверях, она с минуту понаблюдала за ними. Такер сидел на стуле в
углу с опущенной головой и обиженно выпяченной нижней губой. Таннер сидел на
полу, катая игрушечную машинку взад-вперед по наклонной плоскости, которую
соорудил, приставив к ноге одну из своих книжек с картинками. Он тихо гудел,
изображая шум мотора.
Сердце Кейт сжалось от нахлынувших воспоминаний. В тот первый день
рождения, близнецов, случившийся через несколько месяцев после смерти
Дерека, мальчиков завалили подарками. Она никогда не играла с ними в
машинки, никогда не изображала, как гудит машина. Тогда они еще только
учились ходить, и игрушки у них были либо мягкими, плюшевыми, либо
гремящими, либо обучающими, с помощью которых Кейт учила их координации
движений. Когда Дерека не стало, мальчики были еще слишком малы, чтобы он
играл с ними в машинки, и отец Кейт тоже с ними в машинки не играл - она
точно знала. Брат Кейт, который мог бы научить их этой игре, жил в
Сакраменто, и она виделась с ним всего лишь раз со дня смерти Дерека. Но
тогда близнецы почему-то сразу схватили по новой пузатой, ярко раскрашенной
пластиковой машине и принялись их катать, сопровождая катание вполне
реалистичными звуками. Им даже удалось передать звучание машины при
переключении передачи, И вот тогда с поразительной отчетливостью Кейт
впервые осознала, что они появились на свет уже с заложенной в них
программой, со своим характером, со своим "я". Она, возможно, могла
отрегулировать в лучшую сторону то, что в них заложено; но сформировать их
личности было не в ее власти. Они были тем, кем они были, и она любила своих
сыновей до беспамятства: Любила их такими, какими они были.
- Пора меняться местами, - сказала она, и Такер с выражением
глубочайшего облегчения спрыгнул со стула.
Таннер уронил маленькую машину и низко-низко опустил голову.
Воплощенное уныние. Он нехотя поплелся к стулу так, словно к ногам его были
привязаны невидимые пудовые гири. Но наконец он дотащился до угла, опустился
на стул и сгорбился.
- Десять минут, - строго сказала Кейт, вновь подавив в себе желание
рассмеяться. Таннер явно считал себя обреченным. Язык его тела не говорил, а
кричал о том, что у него нет надежды сойти с этого стула до самой смерти.
- Я хорошо себя вел, - сказал Такер, обнимая Кейт за ноги. - Я вообще
не разговаривал.
- Ты молодец, - сказала Кейт, взъерошив его темные волосы. - Ты принял
наказание как настоящий мужчина.
Такер поднял голову и широко, распахнул голубые глаза.
- Правда?
- Правда. Я горжусь тобой.