"Линда Ховард. Ложь во спасение (Кэлл Сэйбин-4) " - читать интересную книгу автора

себе принимать глубокую любовь. Все, чего Стив когда-либо хотел, -
поверхностные, скорее родственные отношения, легкая игривая любовь, которая
могла закончиться без сожалений. Именно так они и расстались, и она редко
думала о нем после того, как они разошлись. Почему теперь она вдруг стала
важна для него?
И тут она издала низкий смешок, потому что ее озарило понимание
ситуации. Стив реагировал не на нее, он отвечал на прикосновения и голос,
обращенные лично к нему, в отличие от бесстрастных профессиональных
прикосновений окружающих его врачей и медперсонала. Точно такая же реакция
была бы на любого другого. Возможно, Фрэнк Пэйн с таким же успехом мог
стоять здесь и разговаривать с ним.
Она сказала об этом час спустя, когда Ланнинг изучал диаграммы,
поглаживая подбородок, иногда задумчиво поглядывая на нее. Фрэнк стоял в
сторонке, сохраняя непроницаемое выражение лица, но острый пристальный
взгляд не пропускал ничего.
Майор Ланнинг был одним из ведущих военных докторов, человеком,
посвятившим себя излечению военных. Он не работал в Бетесде, но, не
колеблясь, выполнил приказ, который разбудил его среди ночи и привел сюда.
Перед ним и еще несколькими врачами поставили задачу спасти жизнь этого
человека. Тогда они даже не знали имени больного. Теперь его имя было на
листе, но они все еще не имели ни малейшего представления, почему он
настолько важен для власть имущих. Это не имело значения: майор Ланнинг
использовал бы любые средства или процедуры, которые смог бы отыскать, чтобы
помочь своему пациенту. И прямо сейчас одним из этих средств была эта
хрупкая молодая женщина с темно-синими глазами и полным чувственным ртом.
- Не думаю, что мы можем игнорировать показания, мисс Гренджер, -
искренне сказал майор. - Он реагирует именно на ваш голос, не на мой, не
мистера Пэйна, или какой-то из медсестер. Мистер Кроссфилд не в глубокой
коме. Он самостоятельно дышит и все еще обладает рефлексами. Не так уж
неразумно думать, что он может слышать вас. Он не может понимать, и,
конечно, не может ответить, но вполне возможно, что он вас слышит.
- Как я поняла, в кому его ввели лекарствами, - возразила Джей, - когда
люди находятся под воздействием препаратов, разве они не полностью
отключаются?
- Есть различные уровни сознания. Позвольте мне более полно описать его
повреждения. У него простые переломы обеих ног, ничего такого, что помешает
ему ходить в дальнейшем. На руках ожоги второй степени, но самые сильные
ожоги на ладонях и пальцах, как будто он схватил горячую трубу, или,
возможно, поднял руки, чтобы защитить лицо. Селезенка была разорвана, и мы
ее удалили. Одно легкое проколото и съежилось. Но худшие повреждения
нанесены голове и лицу. Череп сломан, а лицевые кости просто разрушены. Мы в
срочном порядке провели несколько хирургических операций, чтобы устранить
повреждения, но, чтобы контролировать отек мозга и не допустить ухудшений,
мы вынуждены вводить большие дозы барбитуратов. Они держат его в коме, при
этом, чем глубже кома, тем слабее мозговые функции. В глубокой коме пациент
не может даже самостоятельно дышать. Уровень комы частично зависит от
переносимости пациентом лекарственных средств, которая у всех людей разная.
Устойчивость к препаратам у мистера Кроссфилда, кажется, немного выше
обычной, так что его кома не столь глубока, какой могла быть. Мы не
увеличили дозировку, потому что в этом нет необходимости. В свое время мы