"Роберт Говард. Месть Черного Вулми ("Черный Вулми")" - читать интересную книгу автора

некоторых комнатах.
Уэнтард понял, что надежды на спасение у него нет никакой. Скалы вокруг
"чаши" были совсем не такими, как по краям ущелья. Эти скалы поднимались над
стенами лабиринта отвесными громадами, казалось даже, что они склоняются
внутрь "чаши". По ним не стелились лианы. Может быть, эти скалы и не были
очень высокими, но они оставались так же недосягаемы, как если бы их высота
составляла тысячу футов. Он оказался здесь, как крыса в ловушке.
Единственная дорога отсюда назад шла через ущелье, где его в мрачном
молчании ждали непреклонные краснокожие воины. Он вспомнил издевательский
смех Вулми и его слова: "...как дорога к дьяволу: легко по ней спуститься,
но подняться будет потруднее!" Ему доставила болезненное удовольствие мысль
о том, что, должно быть, индейцы схватили проклятого ирландца и предали его
медленной мучительной смерти.
Все же, несмотря на жажду и страх, он заснул. Ему снились какие-то
древние замки, звуки барабанного боя; странные фигуры в мантиях из перьев
попугаев медленно проходили сквозь дым жертвенных костров. В конце концов
ему приснилось, что из внутренней двери той комнаты, где он укрывался,
появилась неясная тень и что кто-то молча смотрит на него холодными
нечеловеческими глазами.
От этого сновидения он проснулся со сдавленным криком, обливаясь
холодным потом, судорожно схватив пистоли. Стряхнув остатки сна, он встал
посреди комнаты и попытался собраться с мыслями. Он не мог решить, в самом
ли деле видел в дверном проеме таинственную жуткую тень, или это видение -
только часть его кошмарного сна. Кривобокая красноватая луна висела над
скалами с западной стороны, а в этой части "чаши" теперь было темно, хотя
какой-то призрачный свет слабо освещал развалины. Уэнтард решительно шагнул
в тот проем, возле которого ему померещилась тень, держа перед собой
пистоли. Зыбкий свет все же откуда-то просачивался в пустую комнату.
Растительность в щелях между каменными плитами была кое-где примята, но он
вспомнил, что сам проходил через эту комнату.
Проклиная свое разыгравшееся воображение, он вернулся к выходу. Уэнтард
убеждал себя, что выбрал именно это место, чтобы его не застало врасплох
нападение из ущелья. Но заставить себя забраться вглубь этих древних
развалин он не мог.
Скрестив ноги, он уселся возле двери и прислонился к стене, положив
пистоли рядом с собой на пол, а обнаженный меч на колени. Его глаза горели,
губы пересохли от мучительной жажды. Вид тяжелых капель росы на пробившейся
сквозь щели траве едва не свел его с ума, однако он побоялся утолить жажду
этой росой, решив, что она может оказаться ядовитой. Потуже затянув пояс, он
сказал себе, что не заснет больше. Но усталость взяла свое, и он заснул,
несмотря ни на что.


3

Разбудил его чей-то ужасный крик совсем рядом. Не успев проснуться,
Уэнтард вскочил на ноги, дико озираясь. Луна уже зашла, в комнате теперь
было темно, как в Египте, и он едва разглядел выход. Снаружи послышались
звуки борьбы, потом словно упало тяжелое тело, и наступила тишина.
Крик был определенно человеческий. Уэнтард попытался ощупью найти