"Роберт Говард. Врата империи" - читать интересную книгу автора

плоскими крышами. Ширкух остановился на другом берегу, в Гизе, в тени
насмешливого колосса, воздвигнутого таинственными владыками, забытыми еще до
рождения его предков.
События зашли в тупик. Ширкух, несмотря на порывистый характер, обладал
терпением курда, столь же нерушимым, сколь и его родные горы. Его вполне
устраивало ожидание на берегу широкой реки, отделявшей его от ужасных мечей
европейцев.
Шавар встретил Амальрика во всем великолепии, под шумную музыку
накиров, и обнаружил, что старый лев все так же осторожен и неукротим.
Двести тысяч динаров и договор, скрепленный рукой калифа, - такова была
цена, которую он запросил за Египет. И Шавар знал, что заплатить придется.
Египет продолжал спать, как он спал уже тысячу лет, не ощущая тяжести гнета
македонцев, римлян, арабов, турок или фатимидов. Феллахи, тяжко трудившиеся
на полях, вряд ли знали, кому они платят налоги. Страны под названием Египет
не существовало; это был миф, прикрытие для деспота. Египет и Шавар были
единым целым; цена Египта равнялась цене головы Шавара.
Франкские посланники отправились во дворец калифа.
Личность Воплощения Божественного Разума всегда была окутана покровом
тайны. Духовный вождь шиитской веры был непостижим и загадочен, и
благоговейный страх перед его именем лишь возрастал по мере того, как его
политическую власть узурпировали плетущие интриги визири. Ни один франк
никогда не видел калифа Египта.
Для этой миссии выбрали Хьюго из Кесареи и Жоффрея Фульше, мастера
тамплиеров, - двух неотесанных вояк, столь же угрюмых, как и их собственные
мечи. Их сопровождала группа всадников в доспехах.
Они проехали через цветущие сады эль-Фустата, мимо минарета Ситта
Нефиса, где когда-то погиб от рук толпы Дирхам; по извилистым улицам,
пересекавшим руины эль-Аскара и эль-Катаи; мимо мечети ибн-Тулуна и
Слонового озера, по оживленным улицам Эль-Мансурии - квартала суданцев, где
из домов доносились звуки странной туземной музыки и надменные чернокожие,
разодетые в шелк и золото, словно дети, разглядывали угрюмых всадников.
У ворот Зувейлы всадники остановились. Мастер тамплиеров и лорд
Кесарейский поехали дальше в сопровождении лишь одного человека - Джайлса
Хобсона. Толстый англичанин был одет в кожаные доспехи и кольчугу, а у бедра
его висел меч, хотя огромное брюхо несколько портило его воинственный вид.
Мало кто думал сейчас о незаконных королевских отпрысках или младших
сыновьях баронов, однако Джайлс завоевал доверие Хьюго Кесарейского,
которому понравились его рассказы и непристойные песни.
У ворот Зувейлы их встретил Шавар. Он повел их через базары и турецкий
квартал, где люди с ястребиными лицами глядели на них и молча плевались.
Впервые франки в полном вооружении ехали по улицам Эль-Кахиры.
У ворот Большого Восточного дворца посланники отдали свое оружие и
последовали за визирем по сумрачным, увешанным коврами коридорам, где словно
фигуры из черного дерева стояли немые суданцы с мечами в руках.
Посланники пересекли открытый двор, окруженный резными аркадами на
мраморных колоннах, звеня по мозаичному покрытию обутыми в железо ногами.
Фонтаны выбрасывали в воздух серебристые струи, разворачивали свое радужное
оперение павлины, порхали на золотых нитях попугаи. В просторных залах
сверкали драгоценные камни в глазах золотых и серебряных птиц. Наконец они
вошли в большое помещение для приемов, с потолком из черного дерева и