"Роберт Говард. По правилам Акулы ("Моряк Костиган")" - читать интересную книгу автора

меня сверху вниз горящими свиными глазками.
Я лишь осклабился, выдернул руку и пошел в свой угол. Должен признать,
что обнаженный Муркен выглядел довольно внушительно. Росту в нем было добрых
шесть футов два дюйма, а весу не меньше двухсот пятнадцати фунтов - сравните
с моими шестью футами и ста девяноста фунтами. Такой бочкообразной груди я
не видел ни у одного белого, а плечи Муркена казались базальтовыми глыбами.
Могучие руки, плечи и ноги были густо покрыты волосом, густые черные брови
хмурились над устрашающими глазами - короче, самый звероподобный боксер из
всех, кого мне довелось повидать. Тем не менее я приободрился, заметив на
его пузе складку жира. Он тренируется нечасто, а значит, разгульный образ
жизни обязательно возьмет свое. Но я не знал, что он редко пускается в
загулы и обладает поистине сверхчеловеческой стойкостью и жизненной
энергией. Я не ждал легкой победы, но верил, что он сломается через
несколько раундов.
- Ты с ним полегче, - посоветовал мой секундант, откусив от плитки
жевательного табака. - Советую напасть на него и...
- Намять бока, - перебил я.
- Не-ет, - протянул мой веселый помощник. - Завалиться после первого
удара в челюсть. Тогда, может, он тебя не убьет.
- Замечательный совет боксеру от так называемого секунданта, - с
негодованием ответил я. - Да я тебя уложу за пару центов...
В эту минуту прозвучал гонг. Я быстро повернулся, но не успел выйти из
своего угла, как в меня врезалась что-то вроде боевого слона. Я даже
представить себе не мог, что жлоб вроде Муркена может двигаться с такой
быстротой. Получив левой в скулу, я увидел семь тысяч звезд. Размахнувшись,
Акула добавил сокрушительный удар правой, едва не угодив мне по челюсти. Не
успел я прийти в себя, как Муркен отправил меня "сушиться" на канаты
очередным левым в голову, но я, успев осерчать, оттолкнулся от них и
погрузил левую по запястье ему в брюхо. Он крякнул - видать, не ждал отпора.
Акула снова насел на меня, размахивая обоими кулаками, и я пропустил
жуткий хук в подбородок. Потом он рассек мне скулу скользящим правой, а я
левой от души влепил ему под сердце. Некоторые болельщики кричали мне
"боксируй!", но разве может боксировать человек, не искушенный в этой
благородной науке? Я грубый и безыскусный "молотила" и никогда не
исправлюсь.
Бац! Он с ходу запечатал мой глаз хлестким ударом, и пока я над этим
раздумывал, Акула зверски вломил мне под сердце правой. Мои колени
подогнулись, и пара мощных ударов справа и слева уложила меня носом в
травку. Я слышал, как миль примерно в тысяче от ринга считает судья, а лица
зевак за канатами двоились. Но тут я вспомнил о Диане и поднялся на колени.
Акула Муркен стоял надо мной и злобно лыбился. Я потряс головой, туман
слегка рассеялся. Я был оглушен, но не лишился сил.
- Девять! - сказал судья, и в ту же секунду я вскочил и влепил Муркену
правой по губам.
Он не успел закрыться, его голова дернулась, будто крепилась к плечам
на петлях, и кровь брызнула на меня и на рефери. Акула взревел, отвел правую
и... достань она цели, я получил бы билет в один конец до Земли Обетованной.
Прикрываясь обеими руками, я присел, выпрямился и саданул снизу левой.
Апперкот пришелся в цель, Акула заревел, будто его резали, и оторвал меня от
земли хлестким ударом правой по корпусу. В отчаянии я вошел в клинч, и пока