"Митрополит Антоний(Храповицкий). Христос Спаситель и еврейская революция " - читать интересную книгу автора

13). Если же иудеи надеялись, что Мессия сподобится такой славы, будучи
просто человеком, то в чем же богохульство, если предстоявший пред ними в
виде человека Иисус Христос относит эти слова к Себе? Они могли не
соглашаться с Ним, утверждать, что эта слава суждена другому человеку, но
усматривать хулу в словах, взятых из священной пророческой книги, можно
было, только представившись забывшим, откуда эти слова заимствованы; так и
сделали Каиафа и весь Синедрион. Мы же, остановились на этом событии
Христовой жизни, чтобы еще раз показать, в каком строгом согласии с учением
библейского закона Он поступал и учил и как, следовательно, нелепо мнение,
будто Синедрион был убежден, что Спаситель был народным революционером и
нарушителем закона. Тем и другим был сам Синедрион, как это выясняется из
всего предыдущего и выяснится еще определеннее из последующих событий,
сопровождавших Христовы страсти.
Начнем с вопроса, поставленного раньше, но пока еще остававшегося без
разъяснения: когда же произошел последний перелом народного чувства из
благоприятного отношения к Спасителю к противоположному? На это ответят нам
евангелисты Марк и Иоанн. От первого мы узнаем о том, что оставалось
незамеченным в библейской науке. Руководствуясь последнею, люди привыкли
думать, будто народ, предстоявший Пилату, пришел вслед за Синедрионом и его
Жертвой и что речь была с Пилатом о Христе, а затем, когда Пилат предложил
освободить
Спасителя ради Пасхи, народ не согласился на это и стал настаивать,
чтобы отпустили разбойника Варавву.
Такое неожиданное и беспричинное присоединение народа к враждебному
обвинительному шествию со Христом на суд к язычнику, тогда как само предание
Его и первоначальный допрос совершались ночью из опасения народного мятежа
(Мф. 26, 5; Мк. 14, 2), при подобном понимании событий остается совершенно
неестественным. На самом же деле сочувствие народа Спасителю продолжалось
еще в пятницу утром и самый народ оказался пред Пилатовым преторием не вслед
за Христом, а по другому, своему собственному делу. Это следует из
повествования Марка, и если у него, как и у всех трех первых евангелистов,
требование народа осудить Христа все-таки оказывается неожиданным, то по той
же причине, по которой у них остается необъясненным, зачем Спаситель ходил
по водам. Но к этому мы еще возвратимся. Как же представляет Марк появление
у Пилата толпы народной? Он пишет, что, когда уже начался допрос Иисуса
Христа Пилатом, то в это время "народ начал кричать и просить Пилата о том,
что он всегда делал для них" (15, 8), потому что "на всякий праздник
отпускал он им одного узника, о котором просили" (ст. 6). Итак, крики народа
об исполнении сего обычая поднялись вне всякого отношения к судебному делу
Иисуса Христа. Одно из трех: или приведшие Спасителя нашли около претории
толпу народа, собравшуюся для ходатайства за Варраву, или последняя пришла и
застала у Пилата собравшихся врагов Христовых с Божественным Узником, или
обе толпы пришли случайно разом, но из разных мест и по разному делу. На это
можно найти указание и у святого Матфея. Здесь евангелист, описывая допрос
Спасителя и удивление Пилата, продолжает: "Итак, когда собрались они" (т.е.
народ, а не сопровождавшие Иисуса Христа), "сказал им Пилат: кого хотите,
чтоб я отпустил вам: Варавву или Иисуса, называемого Христом?" и пр. (27,
17).
Почему же был так люб народу Варавва? Почему с такою настойчивостью
они выпрашивали его у Пилата? Почему Пилату так нежелательно было его