"Митрополит Антоний(Храповицкий). Христос Спаситель и еврейская революция " - читать интересную книгу автора

эти были такие: "Если пребудете в Слове Моем, то вы истинно Мои ученики и
познаете Истину, и Истина сделает вас свободными".
Раньше о свободе никакой речи не было: Господь отвечает на тайные
мысли и желания слушателей. Но ответ этот не понравился толпе. "Ему
отвечали: мы семя Авраама и не были рабами никому никогда, как же Ты
говоришь: сделаетесь свободными?" Был ли этот вопрос провокационным с целью
вызвать Спасителя на упоминание о римском иге, как после вопрос о динарии и
оклеветание Христа пред Пилатом в том, будто он называет Себя Царем и не
велит платить дань Кесарю (Лк. 23, 2), когда угрожали и самому Пилату
доносом на него Кесарю (Ин. 19, 12), или здесь обнаружилась только крайняя
ненависть к римскому игу, которого народ не хотел признавать как факт?
Возможно, что здесь было то и другое. Юридически еврейский народ, как и
большинство народов, влившихся в Римскую империю, имел автономию, которую
римское правительство старалось урезывать (Ин. 11, 48), а иудейская
революционная теократия старалась расширять (Ин. 18, 30, 31); при таких
условиях настроение народных масс бывает раздвоенное: между собою люди
плачутся на свое порабощение, но, если им со стороны укажут на их
подчиненность, они начинают гордо говорить о своей автономии и о своем
равноправии с покорившим их племенем. Так именно чувствовали и говорили еще
недавно жители Финляндии о своих отношениях к России. При подобном
раздвоенном настроении людей прежде всего отсутствует искренность, и вот,
думается, в чем причина того, что Господь как бы неожиданно начинает
обличать своих собеседников в сатанинской лживости, называет их сынами
лживого диавола и лжецами (8, 55), снова (ср., 6, 49, 50), обещая
уверовавшим в Него блаженное бессмертие взамен земного царства (8, 51). Но
тогда беседа окончилась только охлаждением народа к Спасителю, а теперь,
когда окончательно выяснилось, что Он ни во что ценит политическую свободу и
вообще все блага временной жизни человека и народов, Его собеседники,
вдвойне раздраженные еще и прямыми укоризнами против себя, берутся уже за
камни, чтобы забросать ими Учителя.
В этой беседе, нужно сказать, с особенною ясностью сказалось
противопоставление христианской, нравственной свободы свободе политической в
словах, которые в большинстве толкований остаются непонятными; но они более
чем понятны в нашем изъяснении смысла сей беседы. Вот эти слова: "Раб
(каковы суть иудеи) не пребывает в доме вечно: сын пребывает вечно. Итак,
если сын освободит вас, то истинно свободны будете" (8, 35, 36). Истинная
свобода, противовес мнимой, есть свобода нравственная, христианская, в
которой и христианин пребывает вечно, и народ, сохраняя ее, пребудет вечно в
доме Отца Небесного вместе с Его Сыном, т.е. в Церкви Христовой, и даже
здесь, в земле обетованной, откуда рабы греха, хотя они и семя Авраамово (8,
37), могут быть изгнаны и заменены другим народом или народами, как это и
было, согласно другому предсказанию Спасителя (Мф. 21, 43; Лк. 19, 43, 44),
и притом именно тогда, когда они надеялись утвердить свободное еврейское
царство при Веспасиане и Тите. Понятно, что подобные предостережения
вызывали злобу шовинистических революционеров. Однако последовавшее затем
исцеление слепорожденного опять пробудило в Него веру, и хотя дальнейшие
беседы Христа снова возбудили у иудеев попытку забросать Его камнями, но
число верующих умножалось (10, 21, 42), и распря между искателями Царства
Небесного и царства земного все усиливалась в народе и даже между фарисеями
(Ин. 7, 12; 9, 16; 10, 19).