"Митрополит Антоний(Храповицкий). Христос Спаситель и еврейская революция " - читать интересную книгу автора

Захарии (Зах. 9, 9): "Ликуй от радости дщерь Сиона, торжествуй, дщерь
Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий,
сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной. Тогда истреблю
колесницы у Ефрема и конец в Иерусалиме, и сокрушен будет бранный лук; и Он
возвестит мир народам и владычество Его будет от моря до моря и от реки до
концов земли.". Это пророчество, столь явно исполнившееся на царственном
входе Господа в Иерусалим (Мф. 21, 5; Ин. 12, 15), было столь же чуждо
воинского, революционного духа, как и само предсказанное им событие, и
вполне понятно, что враги Христовы, развивавшие вооруженное восстание против
римлян, чувствовали, что почва под ними готова поколебаться, и решили во что
бы ни стало погубить Спасителя, хотя это было не так-то просто по библейским
законам, как мы видели выше.
По прямому смыслу закона, на который мы указали, необходимо было,
чтобы два или три свидетеля возложили руки на главу обвиняемого и заявили
определенно, в чем его обвиняют. До сего дня никто не решался это сделать,
несмотря на старания фарисеев и Синедриона. Кроме того, народ был в
подавляющем большинстве на стороне Иисуса Христа. Раздосадованные притчею
Христовою о злых виноградарях, священники и старейшины "старались схватить
Его, но побоялись народа" (Мк. 12, 12), тем более что во время спорных
собеседований Христа с фарисеями "множество народа слушало Его с
услаждением" (ст. 37). Все это было уже после входа Господня в Иерусалим.
Отсюда видно, что обнаружившаяся пред лицом Пилата перемена народного
настроения произошла не в продолжение пяти дней, как обыкновенно говорят в
проповедях, а в срок более краткий. Насколько он был краток, мы скоро
узнаем, а теперь упомянем о том, что еще в среду страстной седмицы враги
Христовы "боялись" расположенного к Нему народа, ибо в сей день Иуда "обещал
и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе" (Лк. 22, 2-6).
Все же этим заявлением предателя одно затруднение арестовать Спасителя было
наконец устранено: свидетель нашелся. Понятно, что "они обрадовались и
согласились дать ему денег" (ст. 5). Предатель, стало быть, нужен был им
вовсе не для того, чтобы указать, где Иисус уединяется с учениками:
проследить за 12 человеками в городе легко было им через своих собственных
слуг, но по закону библейскому они не имели права взять Христа без
доносчика, а по законам римским не могли казнить Его без утверждения
Игемона, а следовательно, без предварительного ареста. Иуда исполнил
обещание, но не вполне точно: он не решился возложить руки на голову
Учителя, а заменил этот обряд поцелуем, заявив предварительно страже и
фарисеям: "Кого я поцелую, Тот и есть; возьмите Его и ведите осторожно" (Мк.
14, 44). Вот почему Господь сказал: "Иуда, целованием ли предаешь Сына
Человеческого" (Лк. 22, 48); этот поцелуй был не указанием того, кто из
предстоящих есть Иисус, ибо Его знали или все, или многие бывшие с Иудой, -
нет, целование его было обрядом, необходимым для ареста обвиняемого. Но
обряд был неточный, и, может быть, потому воины не сразу решались наложить
руки на Спасителя, пока Он Сам не помог им, предварительно повергнув их на
землю силою Своего духа. "Кого ищете?" - "Иисуса Назорея". - "Это Я"...
"Тогда воины и тысяченальники и служители иудейские взяли Иисуса и связали
Его" (Ин. 18,4-15).
Господь приведен на суд к первосвященнику ночью вопреки закону, а
доносчик, мучимый совестью, скрылся и вскоре после того удавился. Опять
затруднения: производить суд без свидетелей, предавших обвиняемого суду.