"Сергей Худиев. Об уверенности в спасении" - читать интересную книгу автора

поставил меня в тупик. Если я не уверен, что это правда по отношению ко мне,
то как я могу проповедовать это другим?
В-пятых, иногда такая неуверенность может ослаблять нравственную волю
- ибо нет разницы между тем, кто пребывает в вере и благочестии, и тем, кто
пребывает в нечестии и противлении: оба одинаково не могут быть уверены в
спасении. Ты тут подвизаешься в тщетной надежде, а потом "куда ввергнут
сатану, туда ввергнут и тебя". Зачем тогда вообще зря себя мучить, если Бог
тебя все равно отвергает?
Писание, насколько я понимаю, говорит о вере как о таких отношениях с
Богом, которые, с одной стороны, делают человека причастником твердо
известных благ, а с другой стороны, налагают на него твердо известные
обязательства. Христианская этика не существует отдельно от христианской
надежды. Если запрещать человеку верить в то, что он - наследник Царства,
то как можно требовать от него, чтобы он вел себя, как наследник Царства?
Мне неоднократно доводилось беседовать с людьми, на которых ни
малейшего впечатления не производили предостережения Апостола о том, что
"поступающие так царства Божия не наследуют". Не производили потому, что эти
люди (ну конечно же, по причине великого смиренномудрия) и не считали себя
наследниками Царства. Кто не считает небесное наследие своим, тот и не
боится его лишиться. Такой подход к спасению, который всем дает надежду и
никому не дает уверенности, часто приводит к тому, что люди заявляют о своей
православной вере, продолжая с полным пренебрежением относиться к тем
нравственным и вероисповедным обязательствам, которые она налагает. Нет
обетований - нет и обязательств. Смутно-неопределенная надежда "на милость
Божию" не дает никаких гарантий, зато и не налагает никаких обязательств.
Цель этой книги - по возможности устранить такую неопределенность.
Главный источник, на который опираются рассуждения, приведенные в этой
книге, - Священное Писание.
Ибо никакая Божественная и святая тайна веры никак не должна быть
сообщена без Божественного Писания; ниже основываема на одном вероятии и
отборных словах; даже не верь ты и мне, когда я просто говорю тебе о Нем;
если на слова мои не будешь иметь доказательства из Божественного Писания.
Ибо спасающая нас сила веры зависит не от выбора слов, но от доказательства
Божественными Писаниями (св. Кирилл Иерусалимский. Огласительные поучения.
Поучение четвертое, 17).
В самом деле, человек, который дает отчет в своем уповании и говорит о
недоступных наблюдению духовных реальностях, всегда должен быть готов
ответить на вопрос: "А на чем, собственно, основаны Ваши утверждения?" По
мнению св. Кирилла и многих других святых отцов, твердые основания учения, в
котором мы наставлены, находятся именно в Священном Писании. Св. Амвросий
Медиоланский пишет:
О Боге должны мы рассуждать по собственным Его изречениям, а не по
чужим (О покаянии, гл. 5).
Сам Господь проводит четкую грань между Его словом и человеческими
словами, на какой бы мистический опыт люди при этом ни ссылались:
Пророк, который видел сон, пусть и рассказывает его, как сон; а у
которого Мое слово, тот пусть говорит слово Мое верно. Что общего у мякины с
чистым зерном? говорит Господь. Слово Мое не подобно ли огню, говорит
Господь, и не подобно ли молоту, разбивающему скалу? (Иер. 23:28-29).
Конечно, слово Божие должно интерпретироваться в рамках церковной