"Сергей Худиев. Об уверенности в спасении" - читать интересную книгу автора

ней до дня страшного Суда, когда она понадобится. Уверенность христианина в
спасении подобна уверенности воина в победе или уверенности путешественника
в благополучном возвращении домой. Уверенность в победе не отменяет
необходимости сражаться; уверенность в благополучном возвращении не отменяет
необходимости идти. Так и уверенность в спасении не отменяет необходимости
"подвизаться против греха". Эта уверенность не означает, что можно
пренебречь личным благочестием, общением с Церковью в таинствах и всеми теми
средствами духовного укрепления и возрастания, которые Бог предлагает в
Церкви. Уверенный в победе воин отнюдь не станет пренебрегать необходимым
для победы оружием, снаряжением и питанием; уверенный в возвращении путник
будет тщательно сверять свой путь с картой. Приведем пример: Бог твердо
обещает Иакову Свое покровительство и защиту (Быт. 28:13-15). Делает ли это
Иакова беспечным? Вовсе нет! В опасности он обращается к Богу с горячей
молитвой (Быт. 32:9-12) и предпринимает благоразумные меры, чтобы избежать
беды (Быт. 32:13-21).
Так же и в 1-ой книге Царств (23:4) Бог обещает Давиду победу над
филистимлянами; это слово Божие, и оно не может быть нарушено; однако Давид
от этого не только не впадает в леность и беспечность, но идет на врагов и
наносит им, по слову Господню, поражение. Так уверенность в благополучном
исходе не только не делает людей ленивыми или беспечными, но, напротив,
побуждает их к большему усердию. Но позволительно ли христианину иметь
уверенность в своем вечном спасении? "Уверенный" скажет, что не только
можно, но и должно - ибо немыслимо допустить, чтобы Господь Иисус предал на
погибель тех, кто доверился Ему и последовал за Ним. "Неуверенный" возразит
на это, что Христос, конечно, верен, но сам верующий не может быть уверен в
своей вере и твердости. На это "уверенный" скажет, что сама вера и твердость
- Божий дар, а не человеческое достижение, так что Христос силен сохранить
в вере и послушании тех, кто доверился Ему (Ин. 10:28). Уверенность в
спасении опирается прежде всего не на те или иные богословские построения, а
на личность Христа: это не уверенность в той или иной богословской доктрине,
а уверенность в верности и всемогуществе Бога:
На Тебя, Господи, уповаю; да не постыжусь вовек (Пс. 70:1).
Вообще, насколько я понимаю, суть разногласий вокруг уверенности
сводится к тому, в ком, собственно, мы полагаем свою уверенность. Когда
раньше я видел в уверенности в спасении "самонадеянность", я тем самым
незаметно для себя самого исходил из того, что вечное спасение человека -
дело его собственных достоинств, и, таким образом, "уверенный", по
тогдашнему моему мнению, слишком высоко думает о себе и своих добродетелях.
Падший человек - такой, как я, Вы или любой другой из потомков Адама -
настолько глубоко уверен, что "добьемся мы освобожденья своею собственной
рукой", что может постоянно, и с большим чувством, говорить о своем уповании
на Христа, в то время как на самом деле он полагается на себя, свои
покаянные подвиги, свои добродетели и благочестие. Человек вновь и вновь
склонен сползать к упованию на себя, отводя Христу в лучшем случае место
"подвигоположника", образца и, в какой-то мере, помощника в спасении,
которое человек совершает сам, своими личными усилиями.
Корни спора об уверенности, на мой взгляд, лежат в конфликте между
пониманием спасения как (полностью или частично) человеческого достижения, с
одной стороны, и пониманием его как Божьего дара - с другой. Суть этого
конфликта ясно выражает блаженный Августин: