"Биверли Хьюздон. Серебряные фонтаны (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

- Знаешь, - наконец добавил он, - если бы старик хотел просто надеть
военную форму, то мог бы выпросить канцелярскую работу в Лондоне, связей у
него достаточно. Но он выбрал тяжелый путь. Вот мы с ним и засели в этом
богомерзком секторе, оба по уши в грязи. И это я подтолкнул его на такое -
хотя, видит Бог, у меня и в мыслях не было отправить его на передовую, - он
запнулся на мгновение и тихо добавил: - Знаешь, я не хотел рассказывать тебе
это - не потому, что он меня просил, а потому, что мне не хотелось, чтобы ты
восхищалась им. Но потом подумал - почему бы ей не восхищаться им? И
рассказал.
Я ничего не сказала - я не могла говорить. Фрэнк тоже замолчал. Вдруг
его глаза сузились:
- Тебе не пришло в голову, Эми, что Аннабел собирается развестись со
мной, - он запнулся и осторожно добавил, - а старика может разорвать на
куски в любую минуту?
- Нет!
- Подумай, Эми, ведь и тебе свойственна человеческая слабость. Эта
мысль должна была появиться у тебя.
- Нет! - мой голос упал до шепота, когда я упрекнула его: - Ты же
сказал... ты же сказал, что восхищаешься им.
- Да, но это не мешает мне желать, чтобы он никогда не женился на
тебе. - Фрэнк снова замолчал, а когда наконец заговорил, его голос звучал
добродушно. - Вытри глаза, и пойдем, посмотрим, как дети принимают ванну.
Мне хотелось бы посидеть перед огнем в теплой детской, глядя, как плещутся в
воде их крепкие, гладкие тельца. В конце концов, я сражаюсь за них - за их
будущее. Конечно, не за свое же. Идем.
Подойдя ко мне, Фрэнк взял меня за руки и притянул к себе. Затем он
сжал мои холодные пальцы своими, теплыми и сильными, и отпустил меня.
- Не будем давать повода для пересудов слуг? Теперь идем.
Мы сидели в теплой детской и слушали болтовню Флоры, пока Роза
плескалась в ванной. Затем я унесла Розу в другую комнату, а Элен стала
купать Флору. Когда Роза заснула у моей груди, я услышала голос Фрэнка
сквозь прикрытую дверь детской спальни - он читал своей дочери сказку на
ночь.
Когда Флора закуталась в одеяло, Фрэнк поцеловал ее на ночь, и мы вышли
в коридор.
- Я вернусь в город и постараюсь урвать, несколько дней для охоты перед
возвращением в армию, - сказал он мне. - До свидания, Эми, - его голос стал
ласковым, - моя золотая девочка, та, что могла бы быть моей.
Мы спустились в холл и молча подождали, пока не подадут лошадь Фрэнка.
Когда послышался стук ее копыт, Фрэнк нагнулся и по французскому обычаю
поцеловал мне руку.
- Аи revoir , милочка. Не стой на ступеньках, простудишься.
Мистер Тимс закрыл за ним дверь, а я вернулась в свою гостиную и
подошла прямо к Клитии. Фрэнк уехал. Через неделю он снова вернется во
Францию, к опасностям войны - а я, казалось, все еще слышала его голос: "Я
люблю тебя, Эми, и буду любить всегда". Но, стоя перед картиной, я слышала и
другой голос, заикающийся, нерешительный: "Эми, я никогда не видел твоих
волос распущенными - может быть, ты покажешь их мне сейчас?" Моя рука все
еще пылала от теплоты поцелуя Фрэнка, но я словно бы чувствовала и то
легчайшее прикосновение к моим волосам, напоминающее мне о другом мужчине,