"Биверли Хьюздон. Серебряные фонтаны (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

Вокзал "Виктория" явился мне огромной беспорядочной толпой мужчин в
хаки, и женщин со взволнованными, тревожными глазами. Затем мужчины отошли
от них, направляясь за барьер, на платформу, где их ждал поезд. Мои ноги не
переставали трястись, но я пошла вслед за военными.
В Фолкстоне я почти впала в панику при виде признаков войны - длинные
колонны солдат двигались к порту, небольшие группы сиделок с серьезными
лицами следовали за ними, грузовые суда в гавани и военные корабли на
рейде - все это наполняло мое сердце ужасом. Но я должна была ехать, и, хотя
мои руки тряслись так, что я едва могла завязать тесемки своего жакета, я
заставила себя собраться.
Корабль медленно отчалил, оставляя позади Англию и безопасность, и
вскоре я уже могла видеть впереди берег Франции. Было поздно поворачивать
назад, и осознание этого успокоило меня. И вдруг я увидела Фрэнка. Он стоял,
высокий и стройный, с шапкой в руке, его белокурая голова была обнажена, он
глядел на Францию, свою страну. Выронив корзину, я побежала к нему,
пробираясь сквозь группы солдат, сердце стучало у меня в ушах, дыхание
захлебывалось в груди. Я подбежала к нему и схватила за руку.
- Фрэнк, это я! - и незнакомое лицо обернулось ко мне.
Мужчина удивился, но вежливо ответил:
- Простите, вряд ли я...
Я развернулась и бросилась назад сквозь толпу, слезы разочарования
текли по моим щекам.
Я нашла укромное место в темном углу под лестницей и позволила себе
расплакаться, безнадежно, отчаянно, потому что все было бесполезно. Мне не
следовало ехать к Лео, я могла предложить ему только ложь. Я любила Фрэнка,
а не Лео. Если бы только я послушалась мистера Селби и подождала новостей!
Но, допустим, я бы ждала, а Лео умер бы? Он ранен, тяжело ранен - и это
письмо... Я перечитывала его так часто, что выучила наизусть. "Я любил
Жанетту, и когда понял, что она никогда не ответит мне взаимностью, то в
отчаянии молил судьбу о смерти... у Зверя была надежда, а у меня, ее нет".
Мне нельзя было ждать, я не могла ждать больше.
Я должна была солгать, сказать, что люблю его, хотя и не любила. Но
после первого мгновения радости Лео понял бы правду, догадался бы, что я
лгу. Я была уверена в этом унылой, холодной уверенностью. В конце концов,
почему я должна полюбить Лео сейчас, если не любила его перед уходом в
армию? "...ты никогда не презирала и не отвергала меня". Но я это делала.
Все это лето я отвергала его любовь, предпочитая быть правдивой -
безжалостная, эгоистичная правдивость, не оставившая ему надежды. И Лео
понял, он и теперь понимал - его письмо доказывало это. Теперь было слишком
поздно лгать, но все-таки я должна была предложить ему эту ложь.
Я безнадежно вытерла слезы, и пошла выручать свою корзину. Затем я
нашла место и села, глядя поверх серого моря на Францию и пытаясь ни о чем
не думать.
Но когда берег совсем приблизился, слова Лео снова заскреблись у меня в
памяти: "Пожалей Зверя, пожалей Зверя..." И я жалела, жалела его, но в этом
не было пользы, потому что кроме жалости я больше ничего к нему не
чувствовала. Так же, как и Красавица. Вдруг я вскинула голову - нет, я
ошибалась - не как Красавица. Она чувствовала только жалость до тех пор,
пока не увидела Зверя умирающим! Но как только она увидела его и поняла, что
теряет его, ее жалость превратилась в любовь - чудо совершилось. И если это