"Биверли Хьюздон. Серебряные фонтаны (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

освещенной площадке, которая больше не казалась мне залитой адским огнем -
это был свет, ведущий раненых к отдыху и убежищу. Я поискала глазами
какое-нибудь указание и увидела небольшую вывеску на двери ближайшего
барака: "Комнаты медсестер". Я подошла к двери этого барака и постучала в
нее.
Две сиделки, оказавшиеся внутри, помогли мне. Одна дала мне горячей
воды, отмыть грязь с рук, ног и лица, и выжала мое пальто, пока я приводила
в порядок волосы. Тем временем другая сиделка ушла, чтобы узнать, где лежит
Лео. Вернувшись, она сказала, что поговорила с дежурной медсестрой, и та
разрешила мне зайти в палату сейчас. Я пошла за ней, ее карманный фонарик
создавал под моими ногами колеблющееся пятно света.
Мы остановились перед большой, как шатер, палаткой. Там меня встретила
медсестра и пригласила в маленькую, отгороженную брезентом комнатку.
- Значит, вы - жена капрала Ворминстера?
Ее глаза были такими добрыми, что я кивнула и сказала:
- Я приехала, чтобы сказать ему, что я люблю его. Медсестра озабоченно
нахмурилась.
- Дорогая моя, боюсь, что вы не сможете это сделать. Страх сдавил мне
горло, и я с трудом прошептала:
- Он уже умер?
- Нет-нет, - она ободряюще похлопала меня по руке. - Он чувствует себя
неплохо. Капитан Адамс доволен улучшением его состояния. - Я облегченно
вздохнула, а она добавила: - Но, боюсь, вы не сможете поговорить с ним,
потому что он полностью оглох - его барабанные перепонки повредило взрывом.
Однако слух вернется к нему в дальнейшем, если проследить, чтобы в уши не
попала серьезная инфекция. Но идемте со мной, и вы, наконец, увидите его.
Взяв фонарик, она повела меня в длинную, тесную парусиновую палату. По
обе стороны центрального прохода тянулся ряд кроватей. В тусклом,
красноватом освещении ночников я могла видеть лежащих на них людей. За
столиком в конце прохода сидела нянечка и что-то шила, ее белая шапочка
отливала розовым. Я шла за медсестрой вдоль бесконечного ряда кроватей, пока
мы не подошли к этой нянечке, и я не спросила ее о Лео.
- Сейчас он спит, - ласково сказала она, - но вы можете посидеть у его
кровати, пока он не проснется. Вот он.
Медсестра прикрыла рукой фонарик и включила его. Затем она подняла
фонарик повыше, чтобы я могла разглядеть Лео. Он лежал передо мной,
горбатый, с искривленной шеей, его перекошенное лицо распухло от огромного
сине-багрового кровоподтека, и я увидела, что он был безобразнее и
карикатурнее, чем когда-либо. Я стояла, смотрела на него и чувствовала, как
меня заливает волна жалости и сострадания - но не любви.

Глава тридцать третья

- Видите, он пока спит, - вполголоса сказала медсестра, и я
почувствовала, что она тянет меня за плечо. Я покорно села на стул у
кровати - больше нечего было делать. Выключив фонарик, она ушла, а я
осталась сидеть в темноте.
Я слышала неровный, отрывистый храп других мужчин, скрип зубов с
соседней кровати и ровное, монотонное хлопание брезентовых стенок палатки на
ветру. Постепенно мои глаза привыкли к тускло-красному ночному освещению, и