"Биверли Хьюздон. Серебряные фонтаны (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

смеющийся юноша, бегавший со мною в парке. Меня забила дрожь, я спросила
наудачу:
- Ты все еще общаешься с французами?
Фрэнк повернул лицо ко мне, и я увидела тонкие морщинки вокруг его
голубых глаз.
- Неофициально. Теперь я снова на линии фронта, со старым батальоном.
Правда, старого батальона больше нет, а с ним и многих хороших парней, - тут
он заметил, что я дрожу. - Не смотри на меня так, Эми. Кому повезло, тому
повезло, - он откинулся на стуле и протянул к огню свои глянцевые кожаные
ботинки, огненные блики заиграли на кончиках стальных шпор. - А где Флора?
- Она скоро спустится к чаю. Послать за ней сейчас?
- Пожалуйста, Эми.
Весь чай Фрэнк любовался дочерью, а она буквально прилипла к нему. Роза
спала рядом со мной на диване, а я сидела тихо, глядя на эти две белокурые
головы, бывшие так близко друг от друга. Но как только поднос с чаем убрали,
Фрэнк настоял:
- А теперь вам пора в детскую, юная леди.
Я позвонила, и Элен увела протестующую Флору. Едва за ними закрылась
дверь, Фрэнк внезапно сказал:
- Я видел Аннабел по пути в Англию. Она была в бесформенной синей
спецовке, ее великолепные волосы были запиханы под какой-то тюрбан, а
прелестные руки покрыты отвратительной смазкой. Она копалась в моторе своей
санитарной машины. Мы постояли и культурно поговорили о маховиках и свечах
зажигания - не имею ни малейшего понятия, что это такое, я не инженер. Мы
даже выпили вместе по чашке кофе в одном из богомерзких булонских кафе -
когда Аннабел вытерла с себя смазку. Она погубила свои руки, просто
погубила! - Фрэнк повысил голос, в котором слышался гнев. - Аннабел сказала
мне, что пребывание во Франции заставило ее изменить взгляды. Она поняла,
что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на бесполезные сожаления, и
поэтому решила простить меня.
- Я рада... очень рада, - прошептала я.
- Нет, Эми, ты не поняла. Ее прощение означает, что теперь она хочет
предоставить мне свободу. Она уже переговорила со своим юристом о
возбуждении бракоразводного процесса. Я, конечно, не могу отрицать
супружескую неверность, но в своем заявлении она указала также и на жестокое
обращение.
- Ты никогда не обращался с ней жестоко! - воскликнула я.
- Но так получилось, Эми, по иронии судьбы. Перенос венерической
болезни от одного супруга к другому входит в юридическое определение
жестокого обращения. И юристы правы - это самая большая жестокость, которую
я мог причинить Аннабел. Мне нельзя это отрицать - и я не могу отрицать
этого. - Фрэнк замолчал на мгновение. - Аннабел держалась вполне
доброжелательно, сказала, что напишет мне, если меня не будет поблизости.
Она даже повидалась со стариком - бог знает, как она это сумела, но сейчас,
кажется, она сумеет все, что угодно. Она хотела получить его согласие на наш
развод, чтобы, когда я женюсь снова, мой сын унаследовал титул и поместье
Ворминстер. Он сказал ей, что его это не волнует, потому что он обещал
маман, что признает меня наследником, и никогда не откажется от своего
слова. А что касается Истона, то имение досталось ему от матери и он им
распоряжается по своему усмотрению, поэтому ты с девочками будешь хорошо