"Анатолий Хулин. Дедлайн (фрагмент романа)" - читать интересную книгу автора

говорить о деньгах. Они ему самому нужны - на алименты, водку и блядей.
Жалеть или осуждать его бессмысленно - он мой товарищ, коллега и человек.
Как и все другие.
А я сажусь в уголок помедитировать. А то скоро приедет Мага, и я свалю
с работы, мы слегка выпьем - так что вечером я уже не помедитирую. А это -
неправильно. Я выхожу на ковер посередине комнаты - улыбаюсь, вспоминая
актера, игравшего егеря Кузьмича в знаменитой охотничьей комедии - сажусь,
как полагается - и медитирую. Вернее, думаю - что медитирую - а на самом
деле только и ловлю себя на мыслях. И тем не менее - передо мной в
лучезарном свете находится натуральное Древо Прибежища. Я его знаю, чуствую
и даже немножко вижу внутренним представлением.
Постепенно мне удается включить их всех в круг силы - и тех ментов, что
задержали меня на прошлой неделе, и бывшего моего главного редактора
Ведерникова, и условных чеченских террористов, чтоб они расслабились и
перестали убивать, и алкоголических людей с оружием, жаждущих смерти, и
параноидальных бандитов, и глупых мальчиков с глупыми девочками, и их глупых
родителей. Все они потенционально хорошие, потому что будды и есть. Только
не думать о себе - но если думаешь об этом не думать, значит, уже подумал.
Сколько прошло времени? Минут пятнадцать? Почему я забыл свои четки именно
сегодня? В смысле - на этой неделе? Плохой буддист. Формалист отпетый.
Ладно, сострадания не отнять - какой никакой, а круг силы наверняка
получился.
Я поднимаюсь с ковра. Как всегда - ни одного телефонного звонка, никто
не вошел, такая забота.
- Если бы ты не думал о своем месте в мироздании, не говоря уже о
литературе, - говорю себе вслух, - ты давно ушел бы в радугу. Что же ты со
своим состраданием только сейчас вспомнил заместителя генерального продюсера
издательства "Сбагриус"? Вот уж кому спасаться от затемнений. С не такими
авторами, как ты...
На улице резко бибикает машина - и тут же звонит телефон. Я поднимаю
трубку.
- Курбан байрам! - кричит Мага.
- Кармапа ченно! - отвечаю, - Уже внизу!
И я иду на улицу. Иду и думаю - похоже, что-то началось. Да, вот так
все и началось. Кто скажет, что это журналистика - пизды не получит.
Совершенно. Впрочем, пусть вселенский мандал светит всем - одинаково и
безразлично. Всем, кто этого хочет. А в литературе лучше жизнь на книжку,
чем книжку на жизнь - и это также поймет каждый дурак.


2. Пограничники. Кусок второй.

Я каждый вечер открываю новый файл, чтобы чего-нибудь забить в память
своего компьютера. Чтобы он это там удерживал. Открываю, набиваю, закрываю -
ну, и так далее. Воюю со своим небытием - чтобы посильнее било, как бытие.
Абзацы - батальоны, главы - корпуса, части - армии, романы - войны.
Постскриптумы - бандформирования. Буквы - ясно кто. Ничего они не стоят
поодиночке. и сильно меня все это трогает за живое. Бывает, занимаешься с
вечно любимой своей женщиной самым приятным занятием - и в кульминационный
момент определенно чувствуешь себя литературно просветленным. "Да ведь ты