"Павел Хюлле. Вайзер Давидек " - читать интересную книгу автора

уже в то время ликвидированы, но остались ведомости с отметками, где
выцветшими чернилами было записано: "фамилия - Вайзер", "имя - Давид",
"род. - 10.09.45". Рубрика "место рождения", поделенная на две графы -
воеводскую и районную, - была не заполнена, и только внизу кто-то написал
чернильным карандашом: "Броды", а в скобках значилось еще: "СССР". В рубрике
"отец, мать" та же рука сначала поставила чернилами горизонтальные черточки,
а позже дописала копировальным карандашом: "сирота". И дальше тем же
почерком внесена информация: "законный опекун - А. Вайзер, проживающий..." -
и тут вписан был наш адрес, то есть адрес нашего дома с номером квартиры
Вайзера. Сегодня, когда все это я вылавливаю из памяти, как крошки янтаря из
мутной воды залива, родители Вайзера возникают в виде двух горизонтальных
черточек, проведенных чернилами в ведомости. Отдел учета населения в
городском управлении никакими другими сведениями об этом не располагал. В
окошечко, напоминающее кассу захудалого вокзала, рука служащей протянула мне
маленькую карточку, из которой я узнал следующее: "Авраам Вайзер,
национальность - еврей, гражданство - польское, родился в Кривом Роге (СССР)
в 1879 году, прибыл в Гданьск в 1946 году как репатриант". Нет никаких
упоминаний о детях, которые прибыли бы с ним. Только в сорок восьмом, то
есть через два года, Авраам Вайзер заявил, что под его опекой находится
мальчик, по национальности поляк, гражданство - польское, родившийся в
Бродах 10.09.45 года. Данные о родителях отсутствуют, нет также никаких
копий свидетельства о рождении ребенка. Авраам Вайзер утверждал, что ребенок
является его внуком, но в рубрике "родители" не записано ничего о матери или
об отце мальчика. Почему так случилось - никто не в состоянии объяснить. Так
же как не выяснены до сих пор причины исчезновения двенадцатилетнего Давида
Вайзера, который, вероятно, погиб в брентовском лесу в августе 1957 года от
взрыва старого снаряда. Что касается смерти Авраама Вайзера, тут нет никаких
сомнений - о ней свидетельствует акт, составленный врачом воеводской
больницы, который тогда дежурил. "Желаете получить номер этого акта?" -
спросила служащая, наблюдая, как я продолжаю стоять у окошка и как мимо меня
по темному мрачному коридору снуют молчаливые люди, но у меня уже не было
вопросов, по крайней мере ни к ней, ни к кому-то из этих людей, носивших
взад-вперед карточки, формуляры, прошения, резолюции, выписки, копии,
приказы, повестки, свидетельства и прочую макулатуру, которой обрастает
жизнь, даже после смерти. Не было у меня уже никаких вопросов, а точнее,
оставался все тот же вопрос: кем же, в конце концов, был Вайзер, если не
внуком Авраама Вайзера, и если не был он его внуком, то почему носил ту же
фамилию и была ли то его настоящая фамилия, а также почему Авраам Вайзер,
заявляя в анкете учета населения о мальчике и выдавая его за своего внука,
не указал, кем были его родители? Ведь если то был его настоящий внук, кровь
от крови, плоть от плоти, то отец Давида был сыном Авраама Вайзера либо его
зятем, мать Давида была дочерью Авраама Вайзера либо его невесткой, так что
он должен был знать имена дочки и зятя либо сына и невестки, и, даже если их
прикрыл слой песка или они умерли от мороза или от тифа, он должен был это
знать, но не хотел заявить либо хотел заявить, но не знал ничего или мало.
Но тогда Давид Вайзер вовсе не был бы Давидом, не был бы его внуком, не был
бы евреем и не родился бы в Бродах и даже не обязательно в сорок пятом году.
Да, тогда, после войны, когда тысячи людей устремлялись с востока на запад,
с юга на север и с запада на восток, тогда пропадали бумаги и можно было
заявить разное, так как не все удавалось проверить. Исчезновения и чудесные