"Джиллиан Хантер. Порочен, как грех ("Боскасл" #7)" - читать интересную книгу автора

лучше вернуться в карету, - злобно пробормотал он.
- Я вернусь. - Она окинула презрительным взглядом ухмыляющуюся толпу и
не сводила с них глаз, пока все мальчишки и мужчины не попятились. Тут-то
Гейбриел и подумал, что ее аристократическая красота - более мощное оружие,
чем все то, что имеется в его распоряжении. - Вытереть вам лицо? - шепотом
спросила она, поднимаясь.
- Нет. - В голосе его прозвучала ярость. - Уходите-ка вы отсюда. У меня
болит шея, когда я смотрю на вас.
Она резко втянула в себя воздух.
- Ну так что же, вы довольно часто смотрите на меня по дороге в
церковь.
- Вы так считаете? - А он-то думал, что она ничего не замечала. - Ну
значит, вы ошибаетесь. Во-первых, я не хожу в церковь. Во-вторых, я
восхищаюсь лошадьми вашего отца. И смотрю я на них, а не на вас. Все знают,
что я люблю лошадей.
Она сжала пухлые губки. А потом, прежде чем он успел отвернуться,
смахнула комок окровавленной репы с его щеки указательным пальцем, затянутым
в лайковую перчатку на жемчужных пуговках.
- Моя мать думает, что вы плохо кончите, - тихо сказала она.
От ее прикосновения он передернулся. Она выглядела такой чистенькой и
непорочной. От него разило капустой и пометом.
- Это еще не конец. Черт побери! Ваша мать права. И ваш отец, и ваш
дед. А теперь оставьте меня в моем ничтожестве. От вас ведь никакой помощи,
понимаете?
- Никакой?
Он мысленно выругался.
- От вас только еще больше неприятностей.
Она немного отошла от столбов, которые держали его. Два лакея спрыгнули
с подножки кареты ее отца, как будто затем, чтобы защитить ее.
- Но ведь вы - сын виконта. Вы Боскасл. Как же вы...
- Мой отец умер, а с ним и все благополучие и гордость Боскаслов. Разве
вы не знаете? Отойдите от меня.
- Я хотела только добра, - сказала она голосом уязвленным и
возмущенным.
"Хотела добра".
Даже тогда он мог бы сказать ей, что доброта - не только напрасная
потеря времени, но слабость, которой пользуются окружающие. Он хорошо узнал
это уже в ранние годы, но время ничуть не изменило его убеждений.
- Разве я о чем-нибудь просил вас? - равнодушным тоном спросил он.
Он опустил глаза с видом полной незаинтересованности, хотя каждый
мускул в его связанном теле крепко сжался и что-то в нем хотело, чтобы она
осталась. Два лакея с заботливым видом вели ее обратно к карете, где сидели
ее родители. Он видел в окно кареты, как ее мать поднесла к своему
аристократическому носу апельсиновый ароматический шарик, как если бы
Гейбриел страдал от заразной болезни, а не от жестокого отчима и плохого
характера.
Он подавил порыв бесполезной ярости. Черт, черт, черт! Он ненавидел
всех, особенно себя самого, потому что самая красивая девушка на свете
встала на его защиту.
Вышитая туфелька леди Элетеи оскользнулась на гнилом капустном листе, и