"Деклан Хьюз. Дурная кровь " - читать интересную книгу автора

только начавшим ходить, напоминала настоящую Ирландию. Родителям было
немногим больше двадцати. У парня заостренные от героина скулы и серая кожа.
Он с большим трудом подносил ко рту сигарету, как будто та весила не меньше
гири. У девушки медно-рыжие волосы, а глаза сощурены от дыма сигареты,
которую она держала во рту. Ребенок в коляске плакал, старший вторил ему;
пока парень выкрикивал в трубку мобильника вариации на тему "Черт, его там
не было", мамаша склонилась над шагавшим малышом, который уже заревел во
весь голос, и попыталась его утихомирить. Они пробирались сквозь
благополучную, космополитичную толпу, сталкивались с другими колясками и
натыкались на столики, сплевывая и матерясь, а я думал, что все это совсем
не напоминает Калифорнию. В Калифорнии нанимают специальную охрану, которая
следит за тем, чтобы те люди, которые имеют деньги, никогда не сталкивались
с теми, кто их не имеет. Я все никак не мог решить, что лучше: никогда не
видеть таких людей, как эти, или видеть и притворяться, что их нет.
Я сидел и рассматривал две фотографии, которые мне удалось раздобыть:
Линда дала мне снимок Питера Доусона с откормленным, лоснящимся лицом.
Глубоко посаженные голубые глаза налиты кровью, щеки, покрытые нездоровым
густым румянцем, влажные губы озабоченно надуты. Несмотря на разрушительное
воздействие алкоголя, он выглядел как испуганный мальчишка, словно потерял
контроль над собственной жизнью и понятия не имел, как выйти из этого
положения.
Обрывок, который я нашел на яхте Питера, видимо, был от фотографии из
ныне пустующих коробок с надписью "Семья". Мой отец и Джон Доусон на фото
молодые, стройные и беззаботные, кружки с пивом подняты вверх, глаза
светятся, рты открыты, словно они поют песню или произносят какие-то
поздравления. Я уставился на снимок и стал рыться в прошлом, пытаясь
отыскать в памяти времена, когда бы видел отца с такими сияющими глазами. И
не мог вспомнить.
Допив пиво, я пошел к автопарку рядом с яхт-клубом. Нашел машину,
которую брал напрокат, вытащил из-под дворника на лобовом стекле рекламный
листок, призывавший "Сохранить наш бассейн", сунул его в карман, сел в
машину и вернулся на холм, затем свернул на боковую улочку, которая вела к
ратуше и Сивик-Офисиз - группе из трех семиэтажных бункеров из бетона и
стекла. Два крана стояли по бокам центрального строения. Вывеска указывала
на то, что фирма "Доусон Констракшн" ведет здесь работы по реконструкции при
поддержке Строительного фонда Европейского союза и Национального проекта по
развитию. Кроме того, было указано, что менеджером проекта является Рори
Дэгг. Сделанная от руки надпись на вывеске сообщала в нецензурных
выражениях, что Анто занимается подхалимажем и дает взятки.
Казалось, это будет продолжаться бесконечно. Бело-синяя полицейская
лента тянулась от вывески вдоль всего бункера и отделяла территорию на
внешнем дворе, где припарковались полицейские машины. Около вывески стоял
коп в форме.
- Что случилось? - спросил я.
- Это дело полиции, - сказал коп, поджав тонкие губы.
- У меня назначена встреча с Рори Дэггом, менеджером проекта.
- Это дело полиции, - повторил коп и закусил губы. Казалось, он боится,
что кто-нибудь может украсть у него зубы. - Посторонним вход запрещен.
- У меня назначена встреча с Рори Дэггом, - повторил я. Полицейский не
стал утруждать себя ответом. Я не упрекал его. Мы молча постояли некоторое