"Висенте Ибаньес Бласко. Рассказы (Москва - 1911) " - читать интересную книгу автора

драгоцннымъ камнямъ. Съ роскошью американки, не считающейся со временемъ,
она выходила рано утромъ, надвъ на грудь большую нить жемчуга и огромныя
бриллiантовыя сережки. Большая шляпа съ богатыми перьями, выписанная изъ
Лондона, скрывала эбеновый шлемъ ея волосъ.
Агирре имлъ въ Гибралтар друзей, людей праздныхъ, съ которыми
познакомился въ кафэ, обязательныхъ и любезныхъ еврейскихъ юношей,
относившихся съ инстинктивной симпатiей къ этому к_а_с_т_и_л_ь_с_к_о_м_у
чиновнику, разспрашивая его о длахъ Испанiи, какъ будто то была отдаленная
страна.
Когда передъ ними проходила въ своихъ постоянныхъ прогулкахъ по
Королевской улиц, предпринятыхъ просто для того, чгобы убить время, Луна
Бенаморъ, они говорили о ней съ уваженiемъ.
- Боле ста тысячъ дуро!
Вс знали цифру ея приданаго. И они сообщали консулу о существованiи
нкоего еврея, жениха двушки. Онъ находится въ Америк, чтобы увеличить свое
состоянiе. Хотя онъ богатъ, но еврей долженъ работать, дабы умножить наслдiе
отцовъ. Родители вошли въ эту сдлку, не спросивъ молодыхъ объ ихъ согласiи,
когда ей было двнадцать лтъ, а онъ уже былъ мужчиной, не мало вынесшимъ отъ
постоянной перемны мста жительства и приключенiй во время путешествiй. Уже
около десяти лтъ Луна ждетъ возвращенiя жениха изъ Буэносъ-Айреса, не
обнаруживая никакого нетерпнiя, увренная въ томъ, что все исполнится, когда
настанетъ предназначенный часъ, какъ ждутъ вс двушки ея народа.
- Эти еврейки - говорилъ одинъ изъ друзей Агирре,- никогда не спшатъ.
Он привыкли ждать. Взгляните на ихъ родителей! Они не уставая ждутъ тысячи
лтъ пришествiя Мессiи!
Однажды утромъ, когда посл окончанiя праздника Кущей еврейское
населенiе вернулось къ обычной жизни, Агирре вошелъ въ контору Абоабовъ подъ
предлогомъ необходимости размнять нкоторую сумму на англiйскiя деньги.
Контора представляла прямоугольникъ, получавшiй свтъ только отъ дверей.
Нижняя часть стнъ была выложена блыми изразцами, верхняя отштукатурена.
Прилавокъ раздлялъ контору на дв части. Та, которая была ближе къ дверямъ,
предназначалась для публики, остальная для хозяевъ и для большого желзнаго
ящика. У входа деревянная кружка съ еврейскими надписями приглашала
единоврцевъ жертвовать въ пользу благотворительныхъ учрежденiй общины.
Евреи, имвшiе дла съ конторой, опускали въ эту кружку мелочь, которую
получали изъ кассы.
За прилавкомъ онъ увидлъ обоихъ Абоабъ, отца и сына.
Патрiархъ Самуилъ Абоабъ былъ древнiй тучный старикъ. Онъ сидлъ въ
кресл, и его твердый и вмст подвижной животъ налзалъ на грудь. Верхняя губа
была выбрита и благодаря отсутствiю зубовъ нсколько ввалилась. Блестящая, у
корней немного желтоватая борода, борода настоящаго патрiарха, ниспадала
внизъ волнистымъ шелкомъ, придавая ему величiе пророка. Отъ старости
плаксиво дрожалъ его голосъ, а въ глазахъ было выраженiе слезливой нжности.
Малйшее волненiе заставляло его плакать. Каждое слово, казалось, вызывало въ
немъ трогательныя воспоминанiя. Даже когда онъ молчалъ, изъ его глазъ текли
ручьями слезы, словно то были источники, изъ которыхъ била скорбь цлаго
народа, впродолженiи вковъ гонимаго и проклинаемаго.
Сынъ его Забулонъ былъ уже старъ, но крпкiй и черный онъ все еще
казался молодымъ. У него были черные глаза, мягкiе и кроткiе, но въ нихъ
порой вспыхивалъ огонекъ, говорившiй о фанатической душ, о несокрушимой вр