"Грег Иган. Сейф" - читать интересную книгу автора

глазами на меня глядит тысяча разных душ, но я все же могу вспомнить (или
вообразить) объединяющие их всех черты, точно так же, как любой хранит в
своих воспоминаниях что-то сокровенное о единственном, самом верном спутнике
жизни.

* * *

Мужчина нежно смотрит на спящую жену. Выбравшись из-под одеяла, я
некоторое время стою, дрожа, и озираюсь вокруг. Хочется что-то делать, чтобы
поскорее согреться, но я не знаю, с чего начать. Наконец я замечаю, что на
комоде лежит кошелек.
Согласно водительским правам, меня зовут Френсис О'Лири. Дата рождения
15 ноября 1951 года. Значит, со вчерашнего вечера я стад на неделю старше.
Насколько я могу судить, проснуться в одно прекрасное утро и обнаружить, что
ты помолодел на двадцать лет, для меня так же нереально, как для любого
другого, хоть я иногда и мечтаю об этом. За тридцать девять лет мне
попадались только хозяева, рожденные в ноябре или декабре 1951 года, причем
обязательно в нашем городе, где все они живут и теперь.
Я не знаю, каким образом я меняю хозяев, но любой процесс имеет
конечный радиус действия, поэтому неудивительно, что мои перемещения
ограничены в пространстве. К востоку от города - пустыня, к западу - океан,
на север и на юг тянется незаселенное побережье, так что ближайшие города
находятся слишком далеко, чтобы я мог их достичь. На самом деле я никогда
даже не приближаюсь к городским окраинам, и если вдуматься, так и должно
быть. Ведь если к западу от меня живут сто потенциальных хозяев, а к востоку
только пять, то перемещение на запад почти предопределено, хотя выбор
хозяина - случаен. Что-то вроде статистической гравитации, притягивающей
меня к центру.
Никаких разумных объяснений по поводу места рождения и возраста моих
хозяев мне выдумать не удалось. В двенадцать лет легко было представлять
себя космическим принцем с другой планеты, которого враги, оспаривающие
наследство, обрекли на жизнь в телах землян: я фантазировал, будто бы в 1951
году мерзавцы подсыпали в городской водопровод что-то такое, от чего у
женщин, пивших эту воду во время беременности, родились дети, способные
стать моими невольными тюремщиками. Сейчас я смирился с мыслью, что не узнаю
правду никогда.
В одном, впрочем, я не сомневаюсь - если бы не эта привязанность к
месту и времени рождения, я бы, вне всякого сомнения, давно сошел с ума.
Вряд ли я вообще мог бы выжить, если бы каждый день случайным образом
приобретал новый возраст, язык, культурное окружение - в таких условиях
просто не сформировалась бы моя личность. (Впрочем, обычному человеку трудно
представить, как я могу существовать даже в моей нынешней, куда более
стабильной обстановке.) Странно, но я не припоминаю, что когда-нибудь уже
был Джоном О'Лири. В городе примерно шесть тысяч тридцатидевятилетних
мужчин, из них, естественно, примерно тысяча таких, кто родился в ноябре или
декабре. Тридцать девять лет - это более четырнадцати тысяч дней, поэтому
большинство хозяев я посещал уже не раз.
Самоучкой я освоил кое-какие азы статистики. Каждый потенциальный
хозяин должен "ожидать" моего посещения в среднем раз в три года. В то же
время для меня средний интервал между повторными "вселениями" в одного и