"Илья Ильф, Евгений Петров. Тоня" - читать интересную книгу автора

сладкие и так далее. А на левой стороне - рекомендованный завтрак или обед.
Можно сразу заказать то, что напечатано слева. И получится полный обед без
недоразумений.
- Значит, прямо нахально заказывать левую сторону? - переспросили
практиканты.
- Прямо и нахально, - подтвердил Костя.
Так они и сделали. И в первый раз за всю дорогу съели правильный обед,
где блюда чередовались в естественной и освященной веками
последовательности.
С этого времени, садясь за стол, инженеры громко сговаривались:
- Значит, берем левую?
- Берем левую.
А после обеда говорили:
- Сегодня левая ничего. Подходяще.
Или:
- Что-то сегодня левая сплоховала. Не наелся.
Молодые механики так уверовали в Костю, что в кинозале беспрерывно
расспрашивали его о действующих лицах:
- А это что за человек? Почему он внезапно ушел?
На это Костя смутно отвечал:
- Это, наверно, ее любовник.
- А тот толстый чего добивается?
- Кто его знает! Я что-то не разберу. Звук очень громкий.
В вечерних балах практиканты не принимали участия, хотя и учились в
свое время в школе западных танцев. Они стеснялись.
- Ну его, - говорили они. - Тут какие-то банкиры пляшут, фабриканты.
Неудобно.
Тоне очень хотелось танцевать. И тут произошел ужасно неприятный
случай.
Однажды вечером вся компания сидела в салоне и, пересмеиваясь, следила
за танцами. Вдруг к Тоне подошел седой господин в смокинге и брюках с узким
черным лампасом. Он радостно оскалил фарфоровые зубы и сказал что-то
по-английски. Тоня ужаснулась, жалобно посмотрела на Костю и пошла танцевать
со страшным стариком, по всей вероятности банкиром.
Пока Тоня кружилась в вихре западного танца, практиканты поддразнивали
Константина Степановича Говоркова.
На следующий танец старик пригласил какую-то американскую старуху с
голой костистой спиной. Как видно, ему было все равно с кем танцевать, и
танцевал он скорее с гимнастическими целями, чем для удовольствия.
Так проходили дни. За завтраком и обедом ели "левую сторону", а вечером
сидели в кино. К концу путешествия Тоня во второй раз танцевала с
неугомонным стариком, который подготовил для нее неожиданный эффект.
Прощаясь с Тоней после танца, он опять обнажил фарфоровые зубы и сказал
по-русски: "Трасите", что, как видно, означало "здравствуйте".
Практиканты после этого подшучивали над Тоней, утверждая, что старик в
нее влюбился.
Утром, перед самым приходом в Нью-Йорк, Тоня взяла в почтовом салоне
цветную открытку с изображением "Маджестика", рассекающего океанские волны,
и села писать подругам:
"Здравствуйте, дорогие Киля и Клава! Вот мы проехали Атлантический