"Явдат Ильясов. Башня молчания " - читать интересную книгу автора

Радуйся, правителя встречая!
Бухара - небесный свод,
князь - месяц ясный,
В небе надлежит блистать ему.
Сад - Бухара,
князь - кипарис прекрасный,
Он стремится к саду своему...

Влажный запах большого ручья Мулиан под Бухарой, казалось, долетел и до
эмира. Он зарыдал, вскочил, в чем был, на коня, и помчался к реке. Сапоги и
шаровары везли за ним два фарсанга, почти до Буруна. Он оделся и обулся на
берегу - и до самой Бухары ни разу не натянул поводьев..."

Очень трогательная история.
Омар усмехнулся, вновь вытер глаза. В искренность Рудаки, столь высоко
превозносившего эмира, можно поверить: Наср ибн Ахмед был ему другом и
благодетелем. Но чтобы стихи так сильно подействовали на эмира, - несколько
сомнительно.
Скорей всего, он уже сам тяготился затянувшимся беспечным
времяпрепровождением, - тем более, что в Бухаре как ему доносили, не все
обстояло так радужно, как это выглядело со стороны.
И лишь из царственного упрямства Наср ибн Ахмед не внимал слезным
просьбам приближенных ехать домой. А тут выпал удобный случай, - он и
разыграл "душевное потрясение". Все мы лицедеи в этом мире, и правители -
больше всех.
Или просто спьяна нахлынула на него этакая утонченная чувствительность?
Может быть. Омар вспомнил свои вчерашние терзания. Стыдно! Ученый. Взрослый
человек... Резь в воспаленных глазах сделалась невыносимой. Он бросил перо,
промыл их холодной водой. Вроде полегчало. Дальше.

"Рудаки получил от войска не пять, а десять тысяч динаров. Когда он
возвращался в Бухару, четыреста верблюдов шли под его вьюками.
Да, повезло Рудаки. Он сумел угодить эмиру. В отличие от Шахида Балхи,
его талантливого ученика, умершего в бедности раньше учителя. Шахид не смог
закрепить своего положения при дворе, так как был по характеру горд,
непокорен. Это он произнес слова горькой обиды:

Чтобы с нарциссом роза расцвела?
Подобного на свете не бывало.
Ученость и богатство несовместимы:
Учен - так нищ, богат - так знаний мало...

И Абу Тахир Хатуни, состоящий при одной из султанш в качестве мустауфи
- чиновника, ведающего учетом поступлений в казну, говорит:
"Поистине, сан собаки в наш век нечто почтенное по сравнению с нашим
положением. Не становится ныне обладатель изящного слога счастливым, ибо
успех достается только трубе да барабану".

...Нет, с глазами что-то неладно. Только этого ему не хватало! И без
того трудно писать: плечо, которое он сильно ушиб, упав на строительстве