"Иван Александрович Ильин. Кризис Безбожия" - читать интересную книгу автора

живое чувство тайны,
истинную ответственность,
подлинную осторожность в суждениях,
предметную скромность,
волю к подлинной истине,
силу живого созерцания.
Ученый, который воображает, подобно современному
безбожнику, будто все просто так, как его плоская мысль, и будто он все
понял и объяснил несколькими материалистическими схемами, есть жалкая
карикатура на ученого; ничего он не создаст, кроме обезьяньей и рабской
"науки".
Только "полунаука" (Достоевский) уводит от веры; истинная наука
предполагает ее и возвращает к ней. Я сказал далее, что общение с Богом есть
главная основа чистой и могучей совести, а потому и всей человеческой
нравственности и добродетели.
И действительно, все великие учители добра свидетельствовали о том, что
они воспринимали голос совести как глас Божий в душе человека. Пусть не
думают, что это была "иллюзия". Но если кто-нибудь захочет настаивать на
этом скептическом предположении, то он должен помнить, что он обязан
проверить его в подлинном опыте совести. Иначе его сомнение будет лишено
серьезного значения.
Если кто-нибудь ходит по берегу, а в воду не вступает, то вряд ли стоит
выслушивать его замечания о том, что "вода, может быть, не мокрая, а сухая".
Подобно этому проверить и удостоверить божественную природу совести можно,
только вступив в возмущенные ангелом воды совестной купели6. Только душа,
окунувшаяся в эти благодатные воды, способна судить о божественности и
божественности совестного гласа.
Кто вступает в недра совести, тот испытывает силу и благодатность
дуновения Божия. От этого дуновения у него подъемлются власы и священный
хлад сковывает уста его. С огнем в сердце и с онемевшими устами, теряя себя
в таинственных изволениях своей совести, он начинает неошибочно чувствовать,
в какую сферу он вступил и к какому порядку он приобщился.
Это не случайно, что безбожники отвергают вместе с Богом и верою и
начало совести, и самое различение добра и зла. Опыт совести неминуемо увел
бы их к Богу. Видение Бога неизбежно привело бы их к совести. Ибо совесть
есть начало духовной любви, не ошибающейся в своем видении, а духовная
любовь есть единственно верный путь к Богу. Совесть есть начало духовной
свободы и самодеятельности в человеческой душе, начало божественного
освобождения человека от всех земных корыстей и страхов, а это начало
неприемлемо сынам погибели и ненавистно им.
Противопоставляя далее наше религиозное понимание мира позиции
современного безбожия, я сказал, что восприятие Бога есть подлинное
месторождение всякого окрыленного, гениального искусства.
Поистине нет, не было и не будет великого искусства без вдохновения -
ни поэзии, ни живописи, ни музыки, ни архитектуры. Вдохновение же есть
состояние не мутной взволнованности страстей, не телесного томления или
возбуждения, но состояние предметной чуткости и зоркости, состояние восторга
перед раскрывшейся тайной и отстоявшейся глубиной. Во вдохновении человек
духовно презирает божественное обстояние.
Корни художественного искусства заложены в той глубине человеческой