"Андрей Имранов. Повелитель бурь" - читать интересную книгу автора

начать совершать эти подскоки, с дельтапланом полагалось научиться стоять,
держать какой-то "угол", бегать, держа его на плечах, где он держаться
совершенно не хотел. Короче, большого энтузиазма этот вид спорта у меня не
вызвал и я, пожалуй, так бы и ушел себе, не пожалуйся мне ребята про то,
насколько они зависят от ветра, как редко бывает хорошая погода и как долго
можно летать при действительно хорошем ветре. К сожалению, сказали мне об
этом только вечером в электричке, и я договорился о следующей встрече.
На погоду дельтапланеристы, как оказалось, готовы были молиться. Я на
второй-третий выезд чуть было не признался в своих чудесных возможностях, и
правильно сделал, что не признался: они бы наверняка меня похитили, держали
бы на цепи возле своей горы и кормили бы в обмен на хороший ветер. Они уже
на четвертый выезд заметили, что всегда, когда в группе есть я, дует хороший
ветер, и на полном серьезе стали зазывать меня всякий раз, со словами:
"поехали, а то ветра не будет". Я насторожился и поумерил свой пыл:
разочарованию пилотов не было границ. И неудивительно: пожалуй, никакой вид
спорта так не зависит от погоды, как дельтапланерный. Похоже, я нашел-таки
свое предназначение, но это меня почему-то не радовало. Четыре года я,
периодически пропуская пару-тройку месяцев, пытался заставить себя полюбить
небо и эту тяжелую и неудобную конструкцию, именуемую дельтапланом. Как там
Леонтьев пел в своей небезызвестной песне? "Как приятно и легко моим
плечам"... Встречу - побью.
Летать я, разумеется, так толком и не выучился и неизвестно, чем бы это
все закончилось, не появись однажды на горе человек с чудовищных размеров
рюкзаком за плечами. Из рюкзака споро была извлечена груда ткани и веревок,
в развернутом виде чем-то похожая на парашют. Но как выяснилось, эта штука
могла летать ничем не хуже дельтаплана и даже как бы не лучше. Я заикнулся
об этом своим товарищам и был повергнут нещадному поруганию: выяснилось, что
штука эта, именуемая парапланом, полный отстой и фуфло и недостойно даже
называться летательным аппаратом. А настоящий пилот не должен даже глядеть в
сторону "этих матрасов", дабы непоправимо не уронить себя в глазах
общественности. Параплану, однако, все эти доводы ничуть не мешали спокойно
парить над склоном, в то время как мы на дельтаплане все так же прыгали
сверху вниз и таскали аппарат. Улучив момент, я подошел к незнакомому
пилоту-парапланеристу и завел разговор. Выяснилось, что параплан стоит
дешевле, лучше подходит для российской погоды, да еще и намного проще в
управлении. Короче, через месяц у меня уже был свой первый, пусть и
подержанный, параплан. Через два месяца я уже уверенно летал на нем в
динамике, а через три - начал делать маршруты, километров по 10-30. Можно
было и больше, но я опасался привлечь к себе нездоровое внимание. И так уже
мой стремительный прогресс в покорении пятого океана не остался незамеченным
в нашем узком кругу.
Незаметно для себя я втянулся в парапланерные соревнования. Все-таки я
был тщеславен с рождения. Жаль только, что парапланеризм в мире популярен
совсем не так, как футбол, или, хотя бы, гонки Формулы-1. А еще мой совести
не давало покоя то обстоятельство, что без своей сверхъестественной
способности я - нуль полный. Не счесть, сколько раз я отпускал воздушные
струны, находясь в потоке в полутора тысячах над землей, тут же терял поток,
снижался метров до двухсот, безуспешно пытаясь самостоятельно набрать, и,
плюнув на все, создавал "свой" поток и метров со ста выкручивал обратно.
"Ничего", - утешал я себя, - "буду потихоньку тренироваться, глядишь, и