"Ясуси Иноуэ. Обасутэяма - гора, где оставляют старух" - читать интересную книгу автора

порыву, что и мать и сестра: быстро и незаметно покинуть общество знакомых
людей.
"Наверное, все наше семейство заражено микробом мизантропии", - подумал
я. И тут же вспомнил еще об одном родственнике со стороны матери - ее
младшем брате. Теперь ему уже за шестьдесят.
Он был президентом строительной компании, можно сказать, собственными
руками сделал себе карьеру, но вскоре после войны без всяких на то веских
причин подал в отставку, заявив, что больше не может занимать этот пост.
Пытаясь правдоподобно мотивировать свою отставку, он то говорил, что
президенту маленькой компании трудно заработать на жизнь, то утверждал,
будто ему надоели бесконечные споры с подчиненными. Но подобные мотивы
трудно было признать серьезными. Наиболее убедительной причиной было,
пожалуй, то, что ему опротивел его собственный образ жизни. Имея небольшой
капитал, он начал торговлю аптекарскими товарами, потом бакалейными, но дела
шли неважно. Будучи, как и моя мать, человеком сильного характера, с
обостренным чувством собственного достоинства, он ни разу не пожаловался на
свою судьбу, но мне всегда было больно смотреть на этого неудачника.
Да я и сам был в какой-то степени заражен семейным микробом
мизантропии. Я подсознательно сочувствовал Киеко и Седзи и способен был
понять, чем вызвана перемена в жизни дяди, которую объяснить было весьма
трудно. Я, пожалуй, и любил их больше остальных родственников потому, что
они не примирились с привычным образом жизни.
Вот какие мысли пришли мне в голову, пока я бродил по окраинам
шахтерского городка.

* * *

Этой осенью мне впервые довелось побывать там, где, по преданию,
оставляли старух. По делам службы я ездил на плоскогорье Сига и на обратном
пути решил посетить окрестности горы Обасутэяма. В Токура я попал уже
вечером. Переночевал в местной гостинице, а утром нанял машину и отправился
на станцию Обасутэ.
Машина ехала вдоль реки Тикума, затем свернула в сторону, и начался
подъем на небольшую возвышенность.
- Как бы не было дождя, - прервал молчание пожилой шофер.
Небо и правду затянуло тучами, слегка похолодало, и казалось, вот-вот
заморосит дождик.
Деревья на склонах гор были в осеннем наряде. Дубы и клены буквально
пламенели, и лишь видневшиеся среди них одинокие сосны оставались зелеными.
Мы миновали деревню Сарасина. При каждом доме был огород, где росли лук
и редька. Сразу за деревней обогнали нескольких старух. Они остановились у
обочины, пропуская машину.
- Как много старух. Может быть, их здесь бросили? - пошутил я.
- Вряд ли, - возразил шофер, не поняв шутки, - Отсюда они без труда
могут вернуться.
- В прежние времена здесь, вероятно, было пустынно.
- Пожалуй. Жилье отсюда слишком близко, чтобы оставлять здесь старух.
Правда, теперь эти окрестности называют местом брошенных старух, но в
действительности их оставляли на горе Камурикияма. Отсюда она не видна. Я
покажу ее, когда проедем чуть дальше.