"Наталия Ипатова. Ледяное сердце Златовера ("Большое драконье приключение" #5)" - читать интересную книгу автора

- Согласен.
Ковач поднялся, связал кожаной тесьмой сзади свою седую гриву, снял с
гвоздя кожаный фартук, надел его и, пригнувшись, протиснулся в узкую дверь
своей кузни. Звенигор разделся до пояса и последовал за ним, бессознательно
копируя его неторопливую повадку. Я тоже спешился, подошел к дверям и
заглянул внутрь.
Сначала я ничего не мог сказать о внутреннем устройстве кузни, кроме
того, что там было темно, и моя тень, протянувшаяся с порога, ничуть не
способствовала улучшению освещенности. Потом, когда кузнец раздул горн,
огненные блики заплясали по стенам, и я смог разглядеть все, что находилось
там внутри: бункер для угля, гору железного лома, полку с инструментом,
гигантскую чашу горна, треугольный, гармошкой сложенный мех, похожий на
крыло очень большой летучей мыши, наковальню, сильно смахивающую на
чудовищный утюг, перевернутый подошвой вверх и в таком положении
закрепленный. Тут же, у стены, виднелся бортик колодца, вырытого прямо
здесь, чтобы не бегать далеко, когда приходило время закаливать сталь. Все
покрывала вековая копоть, вернейшая спутница профессии, и ничего здесь не
было от чистоты и уюта, от всюду разлитой душевной теплоты дома Джека, столь
милой моему сердцу. Впрочем, температурная теплота присутствовала здесь в
избытке, и я заподозрил, что приобретение меча было для Звенигора лишь
предлогом, а на самом деле он сюда сунулся за душевным отдохновением. Ну, в
самом деле, если нет поблизости ни одного вулкана, где еще саламандру
оттянуться?
Мастер пристально рассматривал своего с неба свалившегося заказчика и
подручного, чья макушка, замечу, едва доставала до его подбородка. Звенигор
был в самый раз крепок и мускулист, в самый раз почтителен, и в то же время
дерзок, и тут Ковач решительно ни к чему не смог придраться.
- Ты, господин, хоть маленькое представление имеешь о горне и
наковальне?
- Маленькое - имею.
- Тогда так. Я буду ковать, а ты - держать болванку, и поворачивать,
когда скажу. Я буду командовать, а ты - исполнять. Быстро исполнять,
понятно?
Ядовитые шпильки кузнеца, все как одна, наталкивались на прочную броню
самообладания саламандра, который, видимо, на своем веку от папочки еще и не
такого наслушался, и Мастер убедился, наконец, что ему нечем перебить блажь
благородного господина. На меня же он вообще ни разу не взглянул, как будто
меня и вовсе здесь не было.
Болванка в горне уже отливала красным, запах газов, выделявшихся при
горении угля, щекотал мне ноздри, но я не рискнул прибегнуть здесь к
защитной магии, мне это показалось неэтичным по отношению к кузнецу. Ковач
вооружился тяжелым молотом и кивнул Звенигору на горн:
- Фартук и варежки на полке возьмешь, господин помощник. А когда станет
невмоготу, скажешь.
Звенигор проигнорировал как насмешку, так и предложение, и неторопливо
проследовал к горну. Окрик застрял в горле Ковача, а рот так и остался
открытым в осознании того, какую лису он только что запустил в свой
курятник, когда мой саламандр руками взял из огня болванку и, не
поморщившись, водрузил ее на наковальню.
- Мастер, - сказал ему Звенигор, - вы сами приказали торопиться...