"В.Ю.Ирхин, М.И.Кацнельсон "Уставы небес" 16 глав о науке и вере [R]" - читать интересную книгу автора

о снежном человеке... На семинаре обнаружилось, что, по крайней мере, двое
из его участников свято верят в существование снежного человека. Научная
честность заставила их признать, что им самим не привелось встретить
гипотетического обитателя гор. "Но, Дау, - взывал один из адептов, - почему
этого не может быть?". "Потому, - был ответ, - что вы хотите верить. Снежный
человек - ваше суеверие. А суеверие интеллигента в тысячу раз
отвратительнее, чем суеверие невежественной бабки!" (В.Л. Покровский, в сб.:
Воспоминания о Л.Д. Ландау, М., Наука, 1988, с. 201).
Здесь обращает на себя внимание не столько пренебрежительный и
агрессивный тон Ландау (который напоминает стиль классиков
марксизма-ленинизма), сколько уровень обсуждаемых проблем. Действительно,
мировоззрение, тем более цельное, должно проявляться скорее в отношении к
проблеме существования человека вообще, да и мира в целом, чем к вопросу о
существовании именно снежного человека ("Мне бы ваши заботы, Мария
Ивановна..." - из школьного анекдота).
Вообще, независимо от социально-политических условий тех или иных
стран, в наше время узкая специализация профессиональных ученых,
занимающихся естественными науками, привела к резкому сужению их кругозора.
Например, адекватное понимание символического языка священных текстов в этой
среде утрачено почти полностью; буквалистское же понимание (например,
пренебрежительные высказывания о "библейских сказках") ведет зачастую к
очевидным недоразумениям при общении с гуманитариями. При этом (по крайней
мере, у "среднего" научного работника) отсутствует осознание того, что наука
в сущности тоже является не прямым описанием реальности, а некоторой
символической системой (например, установление связи какой-нибудь "модели
Гейзенберга" в теории магнетизма с физической реальностью требует, вообще
говоря, не меньших усилий, чем толкование библейской книги Даниила, которым
занимался Ньютон). Подробнее об этом речь идет в гл.8.
С другой стороны, современная ситуация в европейской культуре в целом
характеризуется падением престижа физики и возвратом "нетрадиционных" наук,
который в значительной степени вызван тягой к утраченной духовности и
целостности. В результате часто поднимаются вопросы, выходящие за рамки
рационалистических представлений. Этими вопросами много занимался К.Г. Юнг.
В частности, он применил подход, основанный на идее "синхронистичности"
(т.е. непричинной корреляции событий, см. также гл.7), к анализу больших
подборок астрологических гороскопов. Хотя результаты оказывались значительно
лучше статистических оценок, сам процесс отбора гороскопов (в частности,
ожидания экспериментатора), сильно влиял на результат, а при увеличении
размеров выборки и максимально случайном отборе определенных выводов сделать
было уже нельзя. Таким образом, снова субъективный фактор оказывается
решающим - астрологические прогнозы предстают близкими к практике гадания
(что, впрочем, не означает их неэффективности). В то же время "объективные"
физические предпосылки астрологии, которые в последнее время формулируются в
наукообразных терминах (космическое излучение, влияние планетарных
соединений на излучение протонов солнцем и т.д.), оказываются
неподтвержденными. Об отсутствии таких предпосылок говорит и смещение знаков
Зодиака (расположение которых в астрологии считается неизменным) в
результате прецессии, составившее с начала нашей эры уже почти 1/12 полного
круга, а также разнообразие противоречащих друг другу астрологических
систем. С другой стороны, на современном языке астрологический подход может